Чуть-чуть считается
Шрифт:
– Ну, папочка! Ну, пожалуйста.
Папа согласился.
Одна гайка лежала у Фили в правом кармане, другая в левом. Филя одержал победу.
– Силён, – качнул головой папа и стал расставлять
– Погоди, – сказал Филя, – я сейчас.
– Приспичило? – спросил папа.
Но Филе вовсе не приспичило. Он закрылся в уборной и спрятал одну из гаек на полку.
Выиграв, он снова сказал:
– Погоди, я сейчас.
– Да ты что? – удивился папа.
Филя сбегал в уборную и обменял гайку. Со второй он выиграл тоже.
– Силён, – сказал папа.
Но Филя уже всё понял.
– Да?! – закричал он. – Ты меня обманул. Ты обманщик! Ты нарочно поддавался! Она никакая не волшебная совсем.
Папа не стал спорить. Он признался, что действительно поддавался.
– Так зачем же ты? – со слезами в голосе спросил Филя.
– А ты уж и шуток не понимаешь, – развёл руками папа. – Зато ты теперь поверил, что можешь побеждать. Нужно только один раз победить, а там пойдёт.
– «Пойдёт», – передразнил Филя.
– А что, – подмигнул папа, – может, сыграем… без гайки?
Снова
– Видал-миндал, – сказал папа. – Это игра уже пахнет мужчиной.
На следующий день Филя вошёл в класс и с независимым видом направился к своей парте. Он даже не взглянул на Герин синяк. Он смотрел совсем в другую сторону. И всё же он заметил, как Дуб неожиданно выбросил в проход ногу. Филя перешагнул через неё и стукнул Геру по шее. Это видел весь класс. И весь класс замер.
– Ты чего? – вскочил Дуб.
– Чума в маринаде, – сказал Филя, – вот чего. Если не понравилось, можешь подождать меня после уроков.
Он неторопливо сел рядом с длинным Лёвой Селютиным, который испуганно и непонимающе таращил глаза. А Филя теперь точно знал, где у человека расположен характер. И ещё он знал, что главное – не давать характеру удирать в коленки и тем более – в пятки.
Впереди громко фыркнула в ладошку Вика. Но Филе понравилось, как она фыркнула. Её чёрные глаза насмешливо косили в сторону Геры Дубровцева.
– Гы-гы, гы! – радовался жирный Бобчинский.