Чуть выше неба
Шрифт:
– Ну, допустим, я действительно имею на вас определённые планы, - зубы влажно блеснули в усмешке под тёмными усами.
– В данный момент озвучивать их я не собираюсь - всему своё время. Но могу поклясться, что они никак не задевают ни репутации, ни чести - клана, рода или вашей личной. Кстати, о репутации. Поверьте, здесь в столице ужин замужней аэры наедине с мужчиной никак вас не компрометирует. При условии, конечно, что проснётесь вы в собственной постели. Будь вы девой на выданье - дело другое.
– Значит, ни чести, ни репутации ваши планы не повредят, - уточнила Кайран.
–
– Какие именно правила приличия вы имеете в виду? На Островах они одни, тут другие, а в Герронте третьи.
– Значит, никаких правил и приличий, - констатировала Лан. Элв неопределённо развёл руками, нарочито возведя глаза к небу, мол: «Кто знает?».
– А за что вас прозвали Грехом?
– То есть, за что меня прозвали Королевской Шлюхой, вам понятно?
– казалось: ещё немного и Натери со смеху покатываться начнёт.
– Я дам вам шанс догадаться самостоятельно. И прежде чем гордо уходить, учтите ещё один момент. Ваша барка уже уплыла. И гордо вы отсюда можете только утопать ногами, - элв изобразил пальцами, как, по его мнению, Лан может «утопать».
– Правда, у меня есть своя собственная. И, конечно, я могу её одолжить. Но для этого вам потребуется стать милой.
– И что это значит?
– Для начала, мы всё-таки поужинаем и приятно проведём вечер за беседой. То есть, за подробным и откровенным рассказом о возникших в роде Кайран затруднениях. Потом вы отправитесь домой. А с завтрашнего дня станете беспрекословно меня слушать.
– Для чего?
– Для того чтобы ваши затруднения счастливо разрешились, естественно. Ну, так как? Проводить вас в столовую или к воротам?
– Я никуда не пойду, пока не узнаю цену вашей помощи, - упёрлась аэра.
– Боитесь, что она может оказаться не по карману?
– усмехнулся Даймонд.
– Мне не нужна ваша свобода, жизнь или земли. Постельные утехи в планы также не входят. В общем, ничего из того, чем вы так дорожите.
– Госпожа!
– предупреждающе зашипела служанка за спиной элвы.
Но Лан только упрямо тряхнула головой и шагнула вперёд, постаравшись улыбнуться как можно милее.
***
Лан резко - слишком резко, так, что листки разлетелись - бросила стопку бумаги на стол, с силой потерев ладонями щёки. Сдерживать себя становилось всё труднее. За два дня, прошедшие с памятного ужина, поводов для раздражения накопилось больше чем за последние два года.
Сильнее всего донимало это сидение с утра до вечера за зазубриванием никому не нужных стихов.
– Я всё равно не понимаю, зачем это! Ну, вот хотя бы тут, - девушка подтянула страницу к себе, ткнув в неё пальцем.
– «Мой маленький цветочек, мой милый голубочек...». Какой, чтоб вам утонуть, голубочек?
– Это не ваша реплика, - спокойно отозвался Натери, сосредоточено разглядывая потолок. Элв развалился в кресле, вытянув скрещённые в лодыжках ноги почти на середину комнаты. И даже в этой нелепой позе умудряясь выглядеть небрежно, но элегантно.
– Хотя, что-то в этом есть... Голубочек, цветочек... Гм, цветочек. Знаете, я, пожалуй, стану звать вас... Нет, так слишком грубо. Вот, Нопаль[1]!
– Это что ещё такое?
–
– Цветок, просто экзотичный цветок, - элв резко сел прямо, подтянув ноги под кресло.
– Но вернёмся к нашему занятию. Мы остановились на том, что вы не понимаете, для чего это вообще нужно. Я хотел бы обойтись без долгих объяснений. Но по всей видимости, вам непременно нужно знать, зачем и с какой целью.
– Желательно, - Лан кивнула, сложив руки на груди. - Я всё-таки два дня терпела и вопросов не задавала.
– Извольте, мне несложно, - Грех встал. Он даже это умудрился сделать в своей, особенной манере - одним плавным движением, как будто его за верёвочки подняли. Было в этом и что-то от перетекающей воды.
– Как вы думаете, сколько у нашей королевы просителей?
– Я не думаю, я знаю, - угрюмо буркнула девушка.
– Тем более. Тогда попробуйте предположить, как Её Величество к этим просителям относится? А вот кривиться не стоит. Такие мины ваше прелестное личико не украшают. Но! Наша королева молода и очень любит развлечения. И ценит элвов, способных её приятно удивить. Такая мотивировка тебе понятна, Нопаль?
– Когда мы успели перейти на ты?
– удивилась Лан.
– И, кстати, я не уверена, что это прозвище мне нравится. Но мотивировка мне понятна.
– Отлично. Одним из любимых развлечений при дворе являются так называемые маски, - продолжил разглагольствовать Грех, преспокойно проигнорировав замечания элвы.
– Это такие спектакли, где актёрами выступают придворные. Они поют, танцуют, иногда произносят текст. Чаше всего сюжет постановок аллегоричен. Любимая тема королевы «Победа Любви над...». Над чем именно, можешь вставить в меру своей фантазии. А слово «любовь» смело заменить «добродетелью» или «отвагой». Получить место в маске - это невероятная честь. Ты представить себе не можешь, чего мне стоило добыть для тебя роль.
– Я расплачусь, в этом не сомневайтесь, - заверила элва девушка.
– И в целом мне всё понятно, кроме одного. Что такое спектакль и актёры?
Аэр промычал что-то нечленораздельное, нервно поправив манжеты.
– Надо постоянно помнить, из какой дыры ты приехала.
– А вы, по всей видимости, приехали из какой-то другой дыры?
– невинно поинтересовалась аэра.
Натери подошёл к её креслу - близко, слишком близко для того, чтобы девушка чувствовала себя комфортно. Согнулся, опершись одной рукой на спинку, а другой о подлокотник, навис тенью. Вроде бы и не отличался элв габаритами, а всё равно Лан показалось, будто он огромный - больше её собственного отца.
Да ещё и глаза его вдруг изменились - жутко, по-настоящему страшно. Не глаза вовсе, а отражение пламени в стекле. Языки огня жили, танцевали, поднимаясь и опадая, выстреливая оранжевыми искрами. И всё равно выглядели нереально. Может потому, что ни у одного живого существа такого быть не может.
– Постарайся не терять своей язвительности и смелости, Нопаль, - завораживающе медленно заговорил Грех.
– Они придают тебе перчинку. Но помни о том, что излишек специй способен испортить любое блюдо. Не перебарщивай с ними.