Чувства и конфликты
Шрифт:
Мама уговаривает меня, убеждает, пытается подкупить шоколадной конфетой, грушей дюшес и еще чем-то «самым любимым на свете». Но все это я отшвыриваю, выбиваю из рук и упрямо продолжаю поддерживать свое отвратительное «выгони!» самыми горючими слезами. Они льются из глаз, как кипяток из открытого самоварного крана.
Слезы… О, это мощное оружие! Оружие детей и женщин. Оно испытано поколеньями в бесчисленных домашних боях, больших и малых.
И что же?.. Мою старую няню – этот уют и покой дома – рассчитывают,
Вот уже более полувека меня угрызает совесть за ту гнусную историю с мячиком, закатившимся под турецкий диван!
Примечательны заключительные строки воспоминания. Они обнажают «двойное дно» в переживаниях ребенка, который закатывал скандал. Знал ли он тогда, что чем сильнее будет кричать и изображать горе, тем скорее добьется своего? Конечно, знал! Одновременно на каком-то уровне сознания (или подсознания) он знал, что ведет себя как «противный избалованный мальчишка», что это стыдно, что это против совести!
Итак, что же делают не так родители?
Они не заявляют о себе и не удерживают свою позицию!
Каждый раз, уступая слезам и крикам, они сообщают ребенку, что это он – главный, что самое важное – его спокойствие и благополучие. Все остальное, в том числе другие, не важны. Не важна и мать с ее мнениями и запретами – ведь он все равно ее переломит! И это повторяется изо дня в день, десятки, сотни, тысячи раз! Как же не стать ему баловнем? И откуда возьмется совесть?
Можно сказать, что мать «тренирует» его в позиции эгоизма. Как результат, ей нечего рассчитывать на его внимание и уважение ни сейчас, ни в будущем. Маленький – он ее бьет и кусает, подрастая – пользуется ее трудом без мысли о благодарности («Сама же так хочет!»).
Родители на тропе войны
Но есть другой тип конфликтов, в каком-то смысле противоположный. Они возникают, когда родители увлекаются своей властью. В стремлении «правильно и твердо» воспитывать они оставляют без внимания переживания и потребности ребенка, то есть не слышат его.
Обычно так ведут себя либо «очень ответственные», либо просто авторитарные родители. Реакция детей, как правило, выливается в сопротивление «насилию». Иногда это открытое противостояние: хроническое непослушание, упрямство, действия «назло». Появиться все это может очень рано.
Одна знакомая мать жалуется на свою двухлетнюю дочь:
Она стала невероятно упрямой. На все говорит «нет!». С этим «нет» просыпается и засыпает. Утром я только подхожу к ее кроватке, она даже глаз еще не открыла, а уже кричит «нет!». Иногда у меня нервы не выдерживают, и я ей наподдаю, а она бьет кошку!
Удивительно! Девочка кричит «нет!» на одно только приближение матери, да еще не открывая глаз! У нее уже к двум годам сформировалась уверенность, что от мамы надо защищать себя!
Заметим, мама по-своему внимательна. Она очень обеспокоена характером девочки, только совсем
Чтобы не создалось впечатления, что это единичный случай, приведу аналогичная жалобу другой матери. На этот раз «виновница» – трехлетняя девочка:
Говорю ей: Маша, одеваться – «нет!», раздеваться – «нет!», кушать – «нет!», купаться – «нет!», спать – «нет!», и так весь день. Совсем с ней измучилась!
В чем же дело? Откуда у детей подобный стойкий негативизм? Скорее всего, дело в истории отношений, где родители допускали слишком жесткий контроль, резкость приказов, иногда завышенные требования, и все это – при не учете состояния ребенка.
С взрослением детей ситуация может усугубляться. На этот раз жалоба матери подростка.
Моему сыну тринадцать лет. Он у меня очень способный, учится в специальной школе. Чтобы развивать свой талант, он должен очень много работать. Я специально сижу дома, посвящаю ему все свое время. Всем его обеспечиваю, кормлю, ничем его не загружаю, забочусь и постоянно слежу за ним, напоминаю, что надо много заниматься, а не отвлекаться на посторонние дела. На этой почве у нас бесконечные конфликты. Дело дошло до настоящей ненависти! Он смотрит на меня, знаете, такими колючими злыми глазами, как волчонок, который тебя ненавидит и готов на тебя наброситься!
Просто беда, не знаю, что делать. Ведь речь идет о его судьбе, а я бессильна!
Чувство бессилия в таких случаях – очень важный и, позволю себе сказать, полезный сигнал того, что родителю необходимо продумать и перестроить свое поведение в отношениях с ребенком.
Есть еще одна форма сопротивления детей – внутренний саботаж. Вспоминается беседа с девятилетним мальчиком и его мамой. Мальчик вполне здоровый, краснощекий, мягкий, сообразительный. Но глаза – скучные, голос безразличный, особенно когда речь заходит о школьных уроках и музыке. Музыкой мама заставляет его упорно заниматься – учительница сказала, что он очень способный. Сам мальчик с готовностью утверждает, что он ленивый. Мама, безусловно, того же мнения.
На вопрос: «Что тебе нравится?», отвечает: «Играть с кошкой», – добавляя, что может играть с ней часами! При этом глаза радостно вспыхивают. Задаю «дурацкий» вопрос: «А когда ты с ней играешь, ты тоже ленишься?» – в ответ удивленно: «Ну что вы, конечно, нет!».
В дальнейшей беседе выясняется, что у мамы главной заботой с некоторых пор стало соблюдение строгого порядка в своей жизни и в делах сына. Она признается, что раньше была легкой и живой, многим интересовалась, умела со вкусом отдыхать. Но сейчас «под грузом ответственности» за семью и воспитание сына стала более жесткой, требовательной, живет как-то механически.