Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция
Шрифт:
Такие соображения высказывались и раньше, например, бл. Августином, но оставались разрозненными, тогда как в новой философии они легли в основу непрерывного процесса развития гносеологии и достигли кульминационного пункта в учении Юма, пришедшего к солипсизму и Канта, устанавливающего, что только имманентное сознанию может быть познано и что поэтому доступны знанию не вещи в себе, а лишь явления. Если только имманентное сознанию может быть познано и если, далее, субъект может сознавать только свои психические состояния то круг познаваемых предметов оказывается чрезвычайно суженным и ценность знания весьма понижена. Избавиться от этого вывода, сохраняя учение о том, что познаваемы лишь предметы, ставшие имманентными сознанию, можно не иначе как в том случае, если удастся показать, что сознаваемое вовсе не необходимо должно быть моим психическим состоянием. И в самом деле, в настоящее время в гносеологии широко распространяются учения, согласно которым деятельность сознавания выводит индивидуума за пределы его индивидуального бытия, так как сознаваемый предмет может быть элементом
Согласно интуитивизму, строение сознания таково: познаваемый предмет, к какой бы области мира он ни принадлежал, будет ли то какое-либо психическое состояние познающего субъекта, например радость, будет ли то вещь внешнего мира, например дерево, – вступает кругозор сознания самолично, в подлиннике. Различие между этими двумя случаями лишь таково: наблюдаемая субъектом радость его имманентна не только сознанию субъекта, но и самому субъекту (есть элемент его индивидуальной душевной жизни), тогда как наблюдаемое дерево становится имманентным сознанию субъекта во время наблюдения, но при этом остаётся трансцендентным самому субъекту (не становится частью его индивидуального бытия). Основное условие сознания есть отношение сочетанности (гносеологическая координация) между субъектом и объектом, благодаря чему внимание субъекта и другие интенциональные акты его (сравнение, различение и т. п.) непосредственно направляются на объект, и сознание оказывается сверхиндивидуальным единством сознающего индивидуума и сознаваемого предмета. Когда интерес субъекта к предмету, например дереву, растущему вдали на холме, исчезает, тогда и предмет выпадает из сознания субъекта, но, конечно, продолжает по-прежнему существовать там вдали на холме. Согласно этому учению, в познающем сознании нужно различать субъективную и объективную сторону; субъективная сторона состоит из индивидуально-психических актов субъекта но объективная сторона может принадлежать к любой сфере бытия быть любым отрезком внешнего мира.
Таким образом, среда рассмотренных нами учений о сознании есть следующие крайние полюсы: согласно одним, все сознаваемое есть всегда психическое и все психическое есть всегда сознаваемое; согласно другим, сознаваемое может не быть психическим и психическое может быть не сознаваемым. Согласно первому учению, сознание есть предмет исследования психологии; во многих трактатах и руководствах по психологии слова «сознание» и «сознательный» встречаются чаще, чем слово «психическим» (душевный). Наоборот, согласно второму учению, понятие «сознание» выходит за пределы психологии; оно должно быть предметом исследования основной философской науки – гносеологии которая, опираясь на это исследование, впервые должна разграничить в сознании психические и не психические элементы его и установить какие факты относятся к области психического (душевного) и подлежат исследованию психологии [XXXII] .
[XXXII] См., напр., мою статью «Понятие психического и предмет психологии» в сборнике моих статей «Основные вопросы гносеологии», Пгр., 1919 *.
3. Учения, релятивирующие психическое и материальное бытие
Учение о том, что вступление предмета в некоторое своеобразное отношение к человеку делает предмет сознаваемым, привело некоторых гносеологов к теориям, отрицающим абсолютное различие между психическим и материальным бытием, к теориям, релятивирующим психическое и материальное. Таково, например, учение Э. Маха, на котором мы и остановимся подробнее.
Мах утверждает, что одно и то же явление, например «давление гири», в одном отношении есть физический процесс, а в другом отношении – психический процесс. Это учение, отрицающее качественное различие между психическим и физическим бытием, Мах развивает на основе своего актуализма, отвергнув существование субстанций, как материальных (например, атомы), так и духовных (субстанциальное я душа, дух и т. п.). Именно учение о субстанциях он считает источником неправильного, по его мнению, абсолютирования различия между психическими и физическими процессами. Физик полагает, говорит Мах что царство материального бытия состоит из атомов и их движений и никак не может найти перехода из этой области в сферу психического.
Психолог полагает, что царство душевного бытия состоит из я и его ощущений, представлений, вообще психических состояний, и никак не может найти перехода из этой области в сферу физического. Между тем фактически переход от я к телу и среде, а также от среды к я совершается без разрыва, как будто это две однородные области. И Мах задается целью показать, что они в самом деле однородны. Разложим для этого весь мир на среду (А В С), наше тело (К L М) и такие наши переживания как воспоминания, чувства, желания и т. п. (abg):
А В С… К L М… abg…
Возьмём какую-либо часть среды, например железную гирю; если описывать лишь непосредственные данные опыта, избегая гипотез, то необходимо признать, что в этом теле нельзя найти, думает Мах никаких атомов; гиря есть не более как комплекс цвета (например бурого), холода, давления и т. п. Части этого комплекса существуют не изолированно от других комплексов среды, а в отношении к ним например «цвет» гири существует в отношении к лампе, давление – в отношении к земле и т. п. Поскольку они
Может явиться возражение, что «цвет», «холод», «давление» гири суть психические явления, именно «ощущения», возникающие в душевной жизни наблюдателя, когда рука его поддерживает гирю, глаз смотрит на неё и т. п. На это Мах отвечает: да, в отношении к поддерживающей руке «давление» есть нечто психическое, но то же давление в отношении к земле есть нечто физическое; «цвет» гири в отношении к моему глазу есть психическое, но тот же цвет в отношении к лампе есть физическое.
Но как возможно, чтобы одно и то же явление было одновременно и физическим и психическим? По-видимому, это – противоречивое утверждение: ведь психические явления образуют внутренний мир наблюдателя, а физические явления составляют внешний мир. Разве может одно и то же явление «этот цвет» быть одновременно и членом внешнего, и членом внутреннего мира? На эти сомнения теория Маха отвечает; конечно, может, если только мы освободимся от мысли, что душевный мир наблюдателя есть я, внутри которого, как его индивидуальные состояния, находятся ощущения цвета, давления и т. п. Если мы произведем интроекцию (вкладывание внутрь я) этих явлений [XXXIII] , тогда, конечно, нельзя будет допустить, что «цвет» одновременно принадлежит и к физическому, и к психическому миру. Но в действительности, по мнению Маха, никакого я, как субстанции, как особого существа, нет: существует только связка (пучок) представлений, желаний, чувств, называемая словом «я». Точно так же, с другой стороны, нет никаких материальных атомов, как субстанций: тела суть тоже только связки «цветов», «давлений», «холода» и т. п. Неудивительно поэтому, что один и тот же элемент может входить одновременно в две различные связки [XXXIV] .
[XXXIII] Мах, Анализ ощущений, перев. Котляра, стр. 45 *.
[XXXIV] См. Мах, Анализ ощущений, перев. Котляра, стр. 10-24; Erkenntniss und Irrtum § 8 2 изд., стр. 10 с. (есть русский перевод) *.
В. Джемс, в этом вопросе придерживающийся сходных с Махом взглядов, даёт очень удачное наглядное пояснение такого учения. Представим себе, говорит он, две прямые линии АВ и CD, пересекающиеся в точке Е.
На какой из этих двух линий находится точка Е? На обеих одновременно. Если направить взор по линии АВ, мы натолкнемся на точку Е и скажем, что она находится на линии АВ; но если направить взор по линии CD, мы тоже натолкнемся на точку Е и скажем, что она находится на линии CD; итак, в одном отношении она принадлежит к одной линии а в другом – к другой. Точно так же «бурый цвет» (когда лампа освещает гирю и мой глаз смотрит на нее) входит одновременно как в тот пучок, который принадлежит к составу физической среды и называется гирею, так и в тот пучок, который образует моё я и состоит из представлений, желаний и т. п.: физическое явление, гиря, не переставая быть физическим, может быть также моим восприятием, содержанием моего сознания.
Таким образом, Мах принадлежит к числу сторонников того философского движения, которое возрождает наивный реализм [XXXV] , и осуществляется различными представителями философии в весьма различных формах в виде имманентной философии Шуппе, в эмпириокритицизме Авенариуса (в той его фазе, которая изложена в «Человеческом представлении о мире» *, в философии Бергсона, в интуитивизме Лосского в неореализме, появившемся недавно в Соединенных Штатах Америки в современном английском реализме и т. п.
[XXXV] См. Мах, Анализ ощущений и отношение физического к психическому, перев. Котляра стр. 39 с.
Согласно этому учению, «физическое непосредственно дано всем»; поэтому, как и Шуппе, Мах признает существование общего для всех мира [XXXVI] ; ссылаясь на Авенариуса и в согласии с ним, он отвергает «интроекцию», т. е. низведение восприятий предметов внешней среды например дерева, на степень лишь образов и вкладывание этих «образов» в душу» [XXXVII] ; вместе с этим отпадает ряд проблем, затрудняющих гносеолога, субъективирующего содержания восприятий, именно проблема отношения «ощущений», «представлений» и т. п. к «материальным вещам», проблема проекции ощущений наружу, проблема порождения ощущений физиологическими процессами и т. п. [XXXVIII] Конечно, такое учение, с самого начала отвергающее интроекцию и показывающее несостоятельность её, освобождает вместе с тем от солипсизма [XXXIX] .