Чужак из ниоткуда 2
Шрифт:
— Наверное так надо. Не думал об этом?
— Кому надо?
— Нам всем. Я насчёт тебя никаких дополнительный указаний не получал. Значит, всё должно идти так, как идёт. Не стоит беспокоить такого человека, как генерал-лейтенант Бесчастнов по пустякам.
— Понятно. Значит, не дадите позвонить?
— Не дам. Поверь мне, ты услышишь то же самое, что услышал от меня. Ждать. Всё решится в своё время.
Очень захотелось показать характер. Но я сдержался.
— Тогда хотя бы передайте товарищам Петрову и Боширову, что я начинаю беспокоиться. По своим каналам. Можете?
— Это могу. Кстати, Петров недавно
— Очень рад за них, — сказал я искренне. — Заодно и поздравления от меня передайте.
— Хорошо, передам, — пообещал Полуботко.
Не могу сказать, что разговор с подполковником Полуботко меня как-то утешил. Скорее, наоборот, разозлил. И этот туда же, думал я. Ждать! С вами, пожалуй, дождёшься. У моря погоды, как здесь говорят. Петров и Боширов тоже хороши. Товарищи называются. Даже о повышении в званиях не сообщили. Не говоря уже о прочем. Могли бы отцу в полк позвонить, сообщить, что всё в порядке, обо мне помнят, всё идёт своим чередом, беспокоиться не о чем. Письмо написать, в конце концов! Обычное письмо, посланное обычной почтой. Нет, тоже молчат. Кто они, спрашивается, после этого?
От беспокойных мыслей меня отвлёк начавшийся чемпионат Среднеазиатской железной дороги по футболу.
В футбол в наших краях лучше всего играть весной и осенью. Потому что летом слишком жарко. Когда градусник показывает плюс сорок пять в тени и выше, нужно сидеть-лежать за дастарханом [1] в той же тени (желательно, раскидистой чинары) и неспешно, маленькими глоточками, пить из пиалы зелёный чай, а не гонять под палящим солнцем кожаный мяч.
А вот весной и осенью — самое то.
Чемпионат предполагал разъезды. С моей учёбой только на «отлично» не составило никакого труда договориться в школе на нужные дни. Другие школьники тоже договаривались, но таких в команде было не много: Валерка Лопатин, пришедший на смену Олегу Турычеву и Сашка Кочетуров — мой дублёр в воротах, который появился в команде совсем недавно и был ещё совсем необстрелянный. Остальные все уже работали, поэтому в крайнем случае брали отгулы, которые им легко давали, поскольку все относились с пониманием к столь ответственному и важному делу как чемпионат по футболу. В особенности, если это чемпионат Среднеазиатской железной дороги, на которой многие наши игроки трудились целыми рабочими династиями в течение десятков лет (и отцы на ней работали, и деды). Как, например, братья Юрасовы. Впрочем, календарь был составлен таким образом, что большинство матчей приходились на выходные дни, поэтому и отпрашиваться особо не пришлось.
Мы легко выиграли у Тахта-Базара на их поле, которое запомнилось мне почти полным отсутствием травы, затем победили Иолотань на своём и сыграли вничью с Байрам-Али на выезде. Следующий матч был самым трудным — с городской командой областного Мары, в которой, как мы знали, играли даже двое мастеров спорта, не говоря уже о разрядниках. Да, это были мастера уже на излёте спортивной карьеры, в возрасте, но — мастера. Как я уже понял, звание мастер спорта в СССР было заработать очень и очень непросто, и те, кто его добивался, действительно были мастерами своего дела.
Матч был назначен на одиннадцать часов утра шестнадцатого апреля. Это был воскресный день. В Мары мы приехали накануне вечером. Устроились в гостинице (номера были забронированы заранее) и даже успели провести тренировку на местном
— Да, — высказался Король, разминаясь, — на таком поле играть одно удовольствие.
— Что нам мешает сделать не хуже? — спросил я.
— Каким образом?
— У нас в Кушке что, трактора нет с бульдозерным ножом? Договориться, пригнать трактор, срезать кочки и неровности. Там работы часа на два, не больше. Скинуться деньгами, если надо.
— Самый богатый, что ли? — буркнул Сашка Кочетуров. — Он в прошлом году закончил восемь классов, никуда не поступил и устроился чернорабочим на стройке гостиницы неподалёку от нашей школы на улице Октябрьской. Стройка эта тянулась уже не первый год, и конца ей было не видно. Много на такой не заработаешь.
— Дело абсолютно добровольное, Саш, — сказал я. — Да и дела-то ещё нет. Так, разговариваем.
— А трава? — поинтересовался Сарпек Джанмухаммедов.
— И траву можно посеять. Но для начала хотя бы выровнять — уже легче будет.
— Разве этим не город должен заниматься? — спросил Валерка Лопатин.
— Наверное. Но, как видишь, не занимается. Ты готов искать концы? Я — нет. По-моему, проще самим всё сделать.
— Мысль интересная, — положил конец дискуссии наш играющий тренер Юра Юрасов. — Я знаю, где найти трактор.
— Я тоже, — сказал Сарпек.
— Отлично, дома всё решим, а сейчас — работать, пока не стемнело. Серый — в ворота, будем штрафные и угловые отрабатывать. Кочетуров, ты — на вторые ворота, Лопатин и Ковальджи, постучите ему…
После тренировки поужинали, посмотрели в гостиничном холле телевизор и легли спать.
Утро выдалось солнечным, но не жарким. Градусов двадцать в тени — идеально для футбола. Народу на трибунах было мало. Оно и понятно, команда из Кушки никому не интересна. Вот если бы приехал ашхабадский «Строитель»…
Команда города Мары называлась «Кара-Кум» — по названию знаменитой пустыни, занимающей три четверти Туркменистана. «Чёрный песок» в переводе на русский. До недавнего времени они даже выступали в чемпионате СССР в классе «Б». Чемпионат Среднеазиатской железной дороги был для них малозначащим турниром, в котором они рассчитывали без труда победить и вплотную заняться играми на первенство Туркменской ССР.
На поле марыйцы вышли вразвалочку, словно нехотя. Ещё бы. Какая-то несчастная сборная Кушки. Кто это такие вообще? Они что, в футбол играть умеют? Детский сад, честное слово.
Я словно прочитал эти мысли во взглядах игроков соперника. Как выяснилось буквально через несколько минут, правильно прочитал. Капитан «Кара-Кум» — плотный черноволосый мужик годами под сорок с кривоватыми ногами профессионального футболиста громко спросил у судьи, кивая на меня:
— У них что, ребёнок в воротах, товарищ судья? Зашибём ведь ненароком. Отвечай потом.
— Ему четырнадцать, — буркнул судья. — Правилами разрешено.
— Это мы ещё поглядим, кто кого зашибёт, — сказал я тоже в голос и широко улыбнулся.