Чужак из ниоткуда
Шрифт:
— Сначала обнадёжил, потом успокоил, — констатировал дядя Юзик. — Другой бы захотел наоборот, а я скажу, что лучше не надо.
Лопатки у нас было две, поэтому копать мы с дедом начали в разных местах.
— Сюда! — воскликнул он почти сразу. — Здесь!
Дядя Юзик, который отошёл метров на тридцать, собирая валежник саксаула для костра, обернулся, прикрыв ладонью глаза от солнца:
— Уже?!
Я подошёл, заглянул в ямку, выкопанную дедом. На дне отсвечивал бледно-жёлтым заманчивый кристаллический излом.
— Это не золото, деда, — сообщил я.
—
— Пирит, — сказал я. — Он же серный колчедан. Читал про него, он часто золотоискателей обманывает. Особенно таких неопытных, как мы.
— Золото дураков, — вспомнил дед. — Точно, я тоже читал. Ладно, не впервой дураком быть. Ищем дальше.
— Ложная тревога! — крикнул он дяде Юзику. — Это пирит!
Тем временем я отошёл к своей ямке и осторожно принялся её углублять, выбирая руками в старых истёртых кожаных перчатках мелкие камни.
Не только живое. Всякий минерал, вода, металл, руда, порода имеют своё «звучание». Главное знать, какое и уметь на него настроиться. Это, опять же, не слишком трудно, хотя и недоступно абсолютному большинству людей. Некоторые умеют, но таких очень мало. В народе их зовут лозоходцами…
Кажется, уже близко.
Очередной камень, попавший под лезвие лопаты, издал немного другой звук. Я встал на колени, разгрёб землю…
Вот он, самородок!
Неправильной формы, чем-то похожий на крошечный жёлтый череп какого-то животного, он словно сам прыгнул в мою ладонь. Грамм пятьдесят, не меньше. А то и все шестьдесят.
— Нашёл, деда! — крикнул я. — Иди сюда!
Через десять минут мы обнаружили целую россыпь самородков. Словно кто-то специально их собрал, высыпал, а потом закидал землёй.
Мы уже знали, что этим «кто-то» была вода с окрестных временных ручьёв. Это она принесла с гор благородно-тяжёлые, неправильно формы, но очень красивые золотые «камушки», которые застряли у валуна, да так и остались лежать, занесённые песком и землёй, пока моё чутьё и сапёрная лопата, не нашли один из них.
Дед достал из кармана тёмный полотняный мешочек с завязками на горловине и принялся складывать туда самородки.
— Вот и кисет пригодился, — сообщил мне. — С войны лежал. Давно махорку не курю, а кисет не выбрасывал. Как чувствовал.
Он взвесил набитый золотом кисет на ладони:
— Как раз четыреста грамм с прицепом. РГ-42 примерно столько же весит, рука помнит.
— РГ-42? — непонимающе переспросил я.
— Граната, — пояснил дед и добавил весело. — Получи, фашист, гранату от советского солдата!
Беспокойство я ощутил в тот момент, когда дед спрятал кисет в свой рюкзак и выпрямился.
Ощутил, но среагировать не успел.
— Руки поднял! — послышался хриплый прокуренный голос откуда-то сверху. — Поднял руки, я кому сказал!
Дед начал оборачиваться.
Ударил выстрел.
Пуля срикошетировала о камень и с визгом ушла куда-то в сторону.
— Пристрелю, на хер, — пообещал голос. — И тебя, и мальца твоего. Стойте оба, не шевелитесь.
— Стою, стою, спокойно, не дури, — дед поднял руки.
— Спокоен жмур в журне [39] , —
39
Покойник в морге
Послышался шорох шагов.
Небритый человек в серых мешковатых штанах, чёрной рубашке с закатанными рукавами, старых запылённых ботинках и потёртым до белизны револьвером в правой руке прыгнул на валун сверху, оказавшись над нами.
— А вон и кореш ваш, — неприятно засмеялся человек. — Ведут его, скоро вместе будете, не расстанетесь вовек.
Я поднял голову и увидел приближающегося к нам дядю Юзика с поднятыми руками. За ним, с обрезом охотничьего ружья в руках, шёл грузный человек в старом выгоревшем камуфляжном комбинезоне.
Ситуация не нравилась мне категорически. Я вошёл в орно и посмотрел на ауру бандитов (в том, что это бандиты, матёрые уголовники, не было ни малейших сомнений и без орно).
Аура их мне тоже не понравилась.
Чёрная у того, кто стоял на валуне с револьвером, и грязно-коричневая у второго, державшего на прицеле дядю Юзика.
Аура убийц.
Грязно-коричневый подошёл ближе, ткнул дядю Юзика стволом обреза в спину.
— Встали рядом, — произнёс бесцветным голосом.
— Ты, пацан, к ним подошёл, — сказал тот, кто был на валуне, поведя повелительно стволом револьвера. — А ты, старик, длинный, достал по-бырому [40] наше рыжьё [41] и кинул братану моему.
Они нас убьют, понял я. Зачем им свидетели? Убьют и здесь же где-нибудь закопают.
Ну нет, это вряд ли. Не для того я тут оказался, чтобы снова умирать, да ещё и от рук бандитов…
Я прикидывал свои действия, когда поймал взгляд деда, склонившегося над рюкзаком. Дед Лёша моргнул двумя глазами и едва заметно кивнул головой. Мол, приготовься.
40
По-быстрому
41
Золото
Ладно, готов.
Рука деда исчезла в рюкзаке, пошарила там секунду-другую, и в следующее мгновение мой дед, как заправский акробат, нырнул вперёд, уходя с линии огня и крикнул:
— Ложись!
Дядя Юз тут же бросился на землю и в падении дал подсечку грязно-коричневому. Тот упал на спину и от неожиданности выпалил в небо из одного ствола.
Я уже был в орно и швырнул сапёрную лопатку в хриплого.
Время замедлилось.
Я видел, как дед перекатывается через плечо и стреляет в хриплого из чёрного пистолета, который невесть откуда оказался в его руке.