Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих]
Шрифт:
— Вы считаете, что это — всего лишь дело вкуса?
— И ничего более. И мой вкус не более священен, чем прямо противоположный вкус Нерона. Даже менее священен: Нерон был богом, а я нет.
— Будь я проклят!
— Может и будешь… если проклятье вообще возможно. Но, Бен, это же не было публичным соитием.
— Что?
— Ты говорил, что все эти ребята состоят в групповом браке. Случай групповой теогамии, так это можно назвать. Вследствие этого все, что там происходило… или должно было произойти — тут ты
— Я был оскорблен.
— Твой апофеоз был неполным. Ты сам сбил их с толку. Ты сам спровоцировал их на это.
— Я? Джубал, я не делал ничего подобного.
— Ну ты и жук! У тебя был случай все понять, едва ты вошел туда. Ты сразу увидел, что их обычаи — не твои. Но ты остался, насладился благосклонностью одной из богинь, вел себя с нею как бог. Ты знал цену, и они знали, что это ты знал. Их ошибка была в том, что они приняли твое лицемерие за чистую монету. Нет, Бен, Майк и Джил вели себя пристойно. Это ты их оскорбил.
— Проклятье, Джубал, вы все ставите с ног на голову! Я совсем запутался… Я сбежал, потому что должен был это сделать! Меня чуть не вырвало!
— Теперь ты заговорил о рефлексах? Любой человек старше двенадцати в таком случае стиснул бы челюсти, нашел бы ванную, и после того, как полегчает, вернулся бы и извинился перед компанией. Это не было рефлексом. Рефлекс выворачивает желудок, а не указывает дорогу ногам, не заставляет хватать вещи, не проводит сквозь двери и не толкает в дыру подъемки. Страх, Бен. Почему ты испугался?
Кэкстон долго молчал. Наконец он вздохнул и сказал:
— Я знал, что вы докопаетесь до этого… Я — ханжа.
Джубал покачал головой.
— Ханжа считает, что его понятия о приличиях естественны для всех. Это не подходит к тебе. Ты приспосабливаешься ко многому, что не отвечает твоим понятиям о приличиях, тогда как истинный ханжа нанес бы оскорбление этой прекрасной татуированной леди и вышел бы вон. Копай глубже.
— Все это выбило меня из колеи.
— Я знаю, Бен, и от души сочувствую. Давай-ка рассмотрим одну гипотетическую ситуацию. Ты упоминал женщину по имени Рут. Предположим, что Джиллиан бы не было. Допустим, с тобой были бы Майк и Рут, и они предложили бы тебе то же самое. Ты был бы шокирован?
— Да, конечно. Это шокирующая ситуация, хотя вы и утверждаете, что это дело вкуса.
— Насколько ты был бы шокирован? Дошло бы до тошноты? До панического бегства?
Кэкстон призадумался.
— Черт вас возьми, Джубал. Хорошо, я просто нашел бы удобный предлог, чтобы выйти на кухню или еще куда, а потом ушел бы из Гнезда как можно быстрее.
— Очень хорошо, Бен. Вот мы и докопались до причины твоего бегства.
— Как это?
— Какой элемент изменился?
Бен довольно долго сидел с несчастным видом, потом признался:
— Вы правы, Джубал. Это все из-за Джил. Потому
— Близко, Бен. Но не в десятку.
— Почему?
— Не любовь заставила тебя бежать сломя голову. Что такое любовь, Бен?
— Ну уж, избавьте! Каждый, от Шекспира до Фрейда, сунул в это нос, и никто еще до сих пор не смог толком ответить. Я знаю только, что она причиняет боль.
Джубал покачал головой.
— Я дам точное определение. Любовь — это такое состояние, когда счастье другого человека становится необходимым условием твоего счастья.
— Я принимаю это… — медленно проговорил Бен, — потому что именно так я отношусь к Джил.
— Хорошо. И после этого ты утверждаешь, что у тебя выворачивает желудок, а сам ты спасаешься бегством лишь потому, что предстоит сделать Джил счастливой?
— Эй, погодите! Я не говорил…
— Или это было какое-то другое чувство?
— Я просто сказал… — Кэкстон остановился. — О'кей, это была ревность! Но я готов поклясться, что тогда я ее не чувствовал. Я знал, что Джил потеряна для меня, я давно с этим смирился… Черт, из-за этого я не люблю Майка меньше. Ревность ни к чему не ведет.
— Ни к чему хорошему, это точно. Ревность — это болезнь, тогда как любовь — здоровье. Незрелый разум часто путает одно с другим или полагает, что чем сильнее ревность, тем сильнее любовь, тогда как они просто несовместимы. Одно чувство практически не оставляет места для другого. Каждое может вдруг ударить в голову… и я грокаю, что так и случилось с тобой. Когда твоя ревность поднялась на дыбы, ты не смог посмотреть ей в глаза… и сбежал, как последний трус.
— Просто так сложились обстоятельства, Джубал! Этот гарем выбил меня из колеи… Не поймите меня неправильно, я любил бы Джил, будь она даже грошовой шлюхой, а она не такая. С ее точки зрения она поступает вполне морально.
Джубал кивнул.
— Я знаю. Джил исключительно невинна, и просто не может из-за этого поступать аморально. — Он нахмурился. — Бен, я боюсь, что ты… да и я тоже… что мы потеряли ангельскую невинность из-за столкновений с моралью, по которой живут люди.
Бен озадаченно посмотрел на него.
— Вы думаете, что такого сорта вещи моральны? Я хочу сказать: Джил просто не знает, что поступает плохо. Майк заморочил ей голову. И Майк не знает, что поступает плохо. Он Человек с Марса и не получил правильного воспитания в детстве.
Джубал посерьезнел.
— Да, я думаю, что все эти люди (все Гнездо, а не только наши дети) поступают морально. Я не вникал в детали… но да, все, что там происходит, морально: вакханалии, бесстыдный обмен партнерами, свободная любовь и анархистские порывы — все.
— Джубал, вы огорошили меня. Если вы так рассуждаете, почему бы вам не присоединиться к ним? Они ждут вас. Они устроят настоящее празднество. Доун с радостью будет целовать вам ноги и с удовольствием обслужит вас. Я не преувеличиваю.