Чужак в стране чужой (Чужак в чужой стране)
Шрифт:
— Джозеф.
Дуглас поднял глаза, и экран замер.
— Да, дорогая?
— У тебя какие-то неприятности?
— Что? А почему ты так думаешь, дорогая?
— Джозеф! Уже тридцать пять лет, как я штопаю твои носки, трясусь над тобой, как над малым ребенком, и оберегаю тебя от чего только можно — так неужели же я не увижу, когда у тебя неприятности?
А ведь самое, признал про себя Дуглас, хреновое, что она и вправду видит. Ну куда, спрашивается, глядели мои глаза, когда я подписывал с этой женщиной бессрочный контракт? В старые добрые времена, когда Дуглас
И как же это вышло, что все вдруг изменилось? В биографии миссис Дуглас «Тень величия: история одной женщины» утверждалось, что будущий супруг сделал ей предложение по окончании первых своих выборов, во время подсчета голосов, и что его романтическую страсть не устраивал никакой вариант, кроме старомодного «пока смерть нас не разлучит» брака.
Ну что ж, кто же решится оспаривать официальную версию?
— Джозеф! Ты что, так вот и будешь молчать?
— А? Да нет, дорогая, ерунда. Просто я сегодня очень плохо спал.
— Знаю. Ты что, думаешь, я не знаю, когда тебя поднимают среди ночи?
А откуда тебе, собственно, знать, если твои апартаменты в другом конце дворца, чуть не в пятидесяти ярдах от моих?
— А откуда ты знаешь, дорогая?
— Женская интуиция. И что же такое сообщил тебе Брэдли?
— Дорогая, оставим это, пожалуйста. — Скоро мне идти на Совет, а нужно еще просмотреть все эти новости.
— Джозеф Эджертон Дуглас, перестань увиливать.
Дуглас обреченно вздохнул.
— Мы проворонили этого придурочного Смита.
— Смита? Это что, Человек с Марса? Как это так — проворонили? Чушь какая-то!
— Чушь или не чушь, дорогая, только раньше он лежал в своей больничной палате, а теперь его там нет. Исчез вчера вечером.
— Ты говоришь нелепые вещи! Как он мог оттуда исчезнуть?
— Судя по всему, переоделся медсестрой.
— Но ведь… Ладно, ерунда. Смит исчез, и это главное. Ну и чего ж вы там напридумывали, чтобы его отловить?
— Его ищут надежные, проверенные люди. Берквист…
— Что? Этот пустоголовый кретин? В такой момент, когда необходимо использовать буквально все силы, от органов федеральной безопасности до школьных надзирателей, ты поручаешь дело Берквисту?
— Дорогая, ты не совсем понимаешь ситуацию. У нас связаны руки. Официально он никуда не исчезал. Ведь имеется же еще… ну, этот, другой парень. Который, ну, «официальный» Человек с Марса.
— О! — Миссис Дуглас побарабанила пальцем по столу. — Вот ведь говорила я тебе, что ничего хорошего из этой подмены не выйдет.
— Но дорогая, это же было сделано по твоему предложению.
— Ничего подобного я не предлагала. И
— Дело в том, что Берквист отправился по следу. И он еще не выходил на связь.
— Да? Твой Берквист уже на полпути к Занзибару. Он нас продал. Лично я никогда ему не доверяла. Помнишь, что я сказала, когда ты решил взять его на работу…
— Когда я решил взять его на работу?
— Не прерывай меня. Так вот, я сказала, что человек, продавший одного хозяина, продаст и второго. — Миссис Дуглас сосредоточенно нахмурилась. — Джозеф, за всем этим я вижу руку Восточной Коалиции. Можно ожидать, что на Ассамблее поставят вопрос о доверии.
— С чего бы это? Ведь никто ничего не знает.
— Даже слушать тошно такой младенческий лепет. Никто ничего! Уж Восточная-то Коалиция побеспокоится, скоро все все узнают. Ты бы помолчал и дал мне подумать.
Дуглас вернулся к прерванному чтению. Городской совет Лос-Анджелеса просит Федерацию помочь в разрешении проблемы смога, министерство здравоохранения так и не предоставило им то да это. Нужно будет чего-нибудь подкинуть — фостериты выставляют там своего кандидата, и у Чарли будут большие заморочки с переизбранием. К закрытию биржи акции «Лунар Энтерпрайзес» поднялись еще на два пункта…
— Джозеф.
— Да, дорогая?
— Нет никакого Человека с Марса, кроме нашего. Тот, которого предъявит Восточная Коалиция — самозванец. Вот так, и никак иначе.
— Сказать-то можно, дорогая, только кто же нам поверит?
— Что значит — кто же поверит? Нужно сделать, чтобы поверили.
— Но это же невозможно. Ученые мгновенно обнаружат подмену, а пустить их придется, они уже готовы брать больницу приступом.
— Ученые! — презрительно сморщилась миссис Дуглас.
— Да, ученые, и ты сама понимаешь, что они сразу все поймут.
— Ничего я не понимаю и понимать не хочу. Ученые, нашел о чем говорить. Половина их науки взята с потолка, а вторая половина — суеверие. Всех этих профессоров давно пора посадить под замок, а все их мудрствования запретить. Ну сколько, Джозеф, можно вбивать тебе в голову, что есть только одна настоящая Наука — астрология.
— Не знаю, дорогая, не знаю. Я не хочу сказать ничего плохого об астрологии…
— Еще бы ты хотел! Да ты по гроб жизни должен быть благодарен этой науке!
— … но все эти физики-математики, они тоже очень головастые ребята. Вот тут вчера один из них рассказывал мне про звезпу, вещество которой в шесть тысяч раз тяжелее свинца. Или в шестьдесят тысяч? Как же он говорил…
— Чушь! Ну откуда, спрашивается, им знать, что там и сколько весит? И помолчи, пожалуйста, я тебе все расскажу. Мы ничего не признаем. Всякий там другой марсианин, кроме нашего — самозванец. А тем временем отряды Спешел Сервис прикладывают все усилия, чтобы его поймать по возможности — до того, как Восточная Коалиция выступит с заявлением. Если потребуется применение решительных мер и этого Смита застрелят за сопротивление аресту или там при попытке к бегству — ничего страшного. От него с первых дней была одна морока.