Чужак в стране чужой (Чужак в чужой стране)
Шрифт:
— Но ведь Генеральный секретарь хочет…
— Генеральный секретарь хочет прочитать это письмо. Молодой человек, у меня могучий дар ясновидения. И я могу с уверенностью предсказать, что если вы не поторопитесь — завтра вас здесь не будет.
— Джим, займись здесь ты, — сказал Брэдли и торопливо удалился. Джубал облегченно вздохнул. Над этим письмом пришлось много попотеть; они с Энн просидели чуть не всю ночь, сочиняя, а затем отвергая один вариант за другим. Нельзя было сообщать Дугласу все подробности будущей своей тактики переговоров, но не хотелось и заставать его
Теперь вперед вышел вызванный Томом Брэдли «Джим»; опытный взгляд Джубала сразу распознал в этом молодом парне одного из тех неглупых, пройдошистых карьеристов, которые всегда роятся вокруг власть имущих и охотно выполняют для своих хозяев всю грязную работу.
— Меня звать Джим Санфорт, — ослепительно улыбнулся молодой человек. — Я — пресс-секретарь шефа, а теперь буду пахать и на вас — организовывать интервью, встречи с прессой, все такое. К сожалению, у нас еще не все готово — в самую последнюю минуту пришлось переехать в зал побольше. Поэтому я думаю…
— А я думаю, что мы пойдем в зал.
— Доктор, да вы не понимаете. Там же полный бедлам — устанавливают оборудование, тянут провода, не протолкнуться от репортеров…
— Вот и отлично. С ними-то мы и побеседуем.
— Нет, доктор, нет. Я получил указание…
— Молодой человек, вы можете взять свои указания и засунуть их… надеясь на вашу сообразительность, не буду говорить, куда именно. Мы прибыли сюда с одной-единственной целью — для участия в открытых для прессы переговорах. Если переговоры задерживаются, мы встретимся с прессой в том же самом, предназначенном для переговоров, зале.
— Но…
— Вы уже битый час держите Человека с Марса на ветру. Послушайте, — возвысил голос Джубал, — есть тут хоть один человек, способный проводить нас в конференц-зал?
— Хорошо, доктор. — Кадык Санфорта судорожно дернулся. — Идемте.
Конференц-зал кишел журналистами и техниками, но там успели уже установить большой овальный стол, стулья и несколько столиков поменьше. Майкла сразу заметили; несмотря на все протесты Санфорта, вокруг него сгрудилась толпа, и лишь ценой больших усилий эскадрону амазонок удалось пробиться к большому столу. Джубал усадил Майкла между Джилл и Доркас, а Энн и Мириам — за их спинами в качестве прикрытия. После этого все присутствующие получили полную возможность задавать вопросы и фотографировать. Еще до отлета из дома Джубал предупредил Майкла, что обстановка предвидится суматошная, люди будут делать странные, неожиданные вещи, но все равно он не должен — без указания Джилл — предпринимать излишне радикальные меры (не нужно, чтобы люди и предметы исчезали, не нужно останавливать людей и тому подобное).
Майкл воспринял окружающую суматоху с мрачной серьезностью; чтобы успокоить своего пациента, Джилл не выпускала его руки ни на секунду.
Джубал хотел, чтобы марсианского претендента снимали, и чем больше — тем лучше, не боялся он и вопросов. Недельный опыт общения с Майклом убедил его, что ни одному репортеру такой орешек не по зубам. Ну что можно выкачать из интервьюируемого, который каждый вопрос понимает буквально, отвечает в двух словах и замолкает?
Ответы
Предвосхищая будущую схватку вокруг статуса Майкла как наследника, корреспондент «Рейтер» попытался тихой сапой провести свой собственный тест на правоспособность:
— Мистер Смит, насколько вы знакомы с законами о наследовании?
У Майкла были большие трудности с огрокиванием земного понятия «собственность», а особенно идей «завещания» и «наследования»; памятуя об этом, в своем ответе он строго придерживался книжного текста — Джубал быстро узнал первую главу трактата «Эли о наследовании и завещании».
Майкл начал воспроизводить прочитанное, страницу за страницей, с абсолютной точностью и безо всякого выражения; в зале повисла недоуменная тишина, рейтеровский репортер не знал, куда девать глаза.
Мстительный Джубал не вмешивался, пока каждый из присутствующих в зале не узнал о наследственных правах вдовы и вдовца, братьев и сестер единокровных и единоутробных, а также о разделе наследуемого имущества per stirpes и per capita* [9] значительно больше, чем ему хотелось бы знать. Но все-таки эту пытку нужно было кончать.
9
Per stirpes и per capita — то есть разделе между родственными группами (per stirpes) и между отдельными наследниками (per capita).
— Хватит, Майк.
— Там еще очень много, — удивился Майкл.
— Потом. Есть вопросы на какую-нибудь другую тему?
Репортер лондонской воскресной газеты выскочил с вопросом, близким интересам своих читателей (а потому — близким финансовым интересам своего работодателя):
— Мистер Смит, мы уже знаем, что вам нравятся девушки. Приходилось вам когда-нибудь целовать девушку?
— Да.
— И вам понравилось?
— Да.
— На что это похоже?
На этот раз Майкл ответил почти без промедления.
— Целовать девушек — добродетельность, — объяснил он. — Оттянешься — куда там любой игре в карты.
Гром аплодисментов испугал Майкла, но он чувствовал, что ни Джилл, ни Доркас не боятся, а только стараются сдержать это шумное, непонятное выражение всеобщего восторга. Он успокоил свой страх и начал ждать.
От дальнейших вопросов его спасло появление в зале знакомой фигуры.
— Брат мой доктор Махмуд! — вне себя от радости закричал Майк (по-марсиански).
Проталкиваясь к столу, семантик «Чемпиона» улыбался, махал рукой и отвечал на том же самом скрипучем наречии. Они продолжили свою непонятную никому из окружающих беседу, Майкл сыпал словами с пулеметной скоростью, Махмуд — значительно медленнее, закрыв глаза, можно было подумать, что это носорог бодает стальную бочку.
Репортеры на время стихли; звукозаписывающая братия звукозаписывала, а просто пишущая братия просто записывала колоритный эпизод. В конце концов, самый нетерпеливый из них не выдержал.