Чужаки
Шрифт:
В кабинете барон попросил обернуть ему пледом ноги и поставить грелку. Он хотел посмотреть кое-какие документы, но не успел — ему доложили о приезде полковника.
Темплер вошел в кабинет такой тяжелой походкой, как будто он нес на себе огромный груз. Однако раскланялся он свободно и учтиво, с достоинством человека, знающего себе цену.
Приглашая полковника сесть, барон сделал неловкое движение, от чего боль в ногах резко усилилась. Страдальчески поморщившись, он извинился:
— Прошу вас, полковник, не обращать внимания на мои недуги: ноги болят у меня
Барон, как это всегда с ним бывало, готов был начать свои бесконечные жалобы на ревматизм, но его остановил жест гостя.
— Извините, барон, — вежливым и в то же время совершенно равнодушным тоном сказал полковник, — но я совершенно не в состоянии чем-либо вам помочь. Для это го существуют врачи, я же могу только посочувствовать, в чем вы, конечно, не нуждаетесь. — И он выразительно взглянул на дверь.
Барон его понял.
— Не беспокойтесь, полковник, — ответил он, — нас никто не услышит, дверь глухая, а без разрешения сюда никогда не входят.
Слушая барона, полковник словно прощупывал глазами каждую находящуюся в комнате вещь. Затем, придвинувшись ближе к столу, спросил почти шепотом:
— Скажите, барон, можно ли полностью во всех отношениях доверять Грею, управляющему вашими предприятиями в России?
Если бы барон не встретился вчера с высокопоставленным лицом и не был бы предупрежден об особой миссии полковника, он не стал бы отвечать на такой вопрос.
— Уверяю вас, полковник, — хмурясь, ответил барон, — мистер Грей во всех отношениях вполне надежный чело-пек.
— Надежен как управляющий, а как англичанин?
— Повторяю: мистер Грей надежен во всех отношениях.
— Простите, барон, за назойливость, — не унимался полковник, — но этого требуют интересы Англии. У меня есть к вам еще один вопрос: скажите, есть ли у мистера Грея семья и если есть, то где она живет? — Теперь полковник выдвинул вперед нижнюю челюсть, отчего его лицо приняло устрашающе-надменное выражение.
— Семья мистера Грея живет в Лондоне, — все так Же небрежно и сухо ответил Уркварт.
— О, это замечательно, это прекрасно, — воскликнул полковник, шире открыв глаза и подтянув челюсть. Собеседники замолчали. Барон насторожился. По лицу его пробежала тень. Он не знал, чего в конце концов от него хотят. Поэтому выжидал. Полковник же, как видно, собирался с мыслями и подыскивал нужные слова. Наконец придвинулся еще ближе к собеседнику и все тем же чуть слышным голосом высказал набившее оскомину и уже всем надоевшее предположение о возможности сближения Германии с Россией.
— Позвольте доложить, господин барон, что нас очень беспокоит политика Бетмана Гольвега, — косясь на дверь, сказал полковник. Есть основание предполагать, что ему удастся склонить Россию на свою сторону. Хорошо, если это будет только нейтралитет.
Подобные разговоры барон слышал неоднократно. Они всегда вызывали у него раздражение. Он не сдержался и сейчас:
— Но это, господин полковник, не может зависеть толь ко от Бетмана. В Англии тоже немало людей занимающихся
Полковник дал барону высказаться и, как ни в чем не бывало продолжал:
— Позвольте доложить, мистер Уркварт, что в современной войне некоторые металлы, такие, например, как медь, будут являться важнейшим стратегическим сырьем, без них война сейчас невозможна. Известно также, что в России медь добывается, в основном, на предприятиях, контролируемых вашими капиталами. Значит, объективно рассуждая, мы имеем полную возможность включить эти предприятия в свой план обороны империи.
— Не понимаю, полковник, как это можно сделать практически? — недоумевая спросил барон. — Предприятия расположены в центре России. Если русские будут находиться во враждебном нам лагере, то их правительство не разрешит мне вывозить медь.
— Да, совершенно правильно. Это так и будет, — согласился полковник. — Но мы должны принять меры, чтобы в таком случае и сами русские не получили меди.
— Вы предполагаете в случае войны остановить работу предприятий? Вы, как видно, забываете, что русские могут их просто-напросто конфисковать?
— Не беспокойтесь, барон, — спокойно ответил Темплер, — генеральный штаб учел и то и еще многое другое, что вам предстоит еще сделать. — Выражение его лица опять сделалось угрожающе-надменным.
«Это уж чересчур, — морщась от боли и начиная не на шутку сердиться, подумал барон, — он начинает командовать мною, как подчиненным. Однако интересно, чего все-таки он добивается?»
— Поскольку речь идет о серьезных вещах, я попрошу вас говорить яснее, господин Темплер.
— Хорошо, — после некоторой паузы ответил Темплер. — Коротко говоря, мы должны немедленно подготовить к разрушению все ваши русские предприятия. И больше того, — оживляясь, но не повышая голоса, продолжал полковник, — нужно еще принять меры, чтобы этих предприятий было как можно больше.
Барон посмотрел на него удивленно.
— То есть, как это разрушить предприятия? Это же деньги. И потом какой же интерес приобретать другие предприятия, если их все равно собираются разрушать? Я еще раз прошу вас, полковник, растолковать мне, в чем дело?
Достав сигару и неторопливо обрезав кончик ее, гость закурил. И только затянувшись, он попросил разрешения курить.
Барон был раздосадован этой неучтивостью, но ничем не выдал своего настроения. Никто еще в его доме не вел себя Так нахально. «Стоит ли мне с ним вообще продолжать разговор?» — думал Уркварт.
— Вы, конечно, вправе интересоваться деталями, — дымя сигарой, продолжал между тем полковник, — но я прошу вас иметь в виду, что это величайший военный секрет. По существу, небольшая часть нашего военного плана.
— Позвольте, полковник, о каких планах вы говорите? Предприятия принадлежат концерну, где хозяином являюсь я, и без меня никто не имеет права строить свои планы в расчете на эти предприятия, в том числе и штаб.
Полковник вздохнул и с сожалением посмотрел на собеседника.