Чужая игра
Шрифт:
Он быстро помахал перед носом мужика долларами и снова сунул их в карман.
— Ладно, пошли, сфотографируемся... — встал со своего ящика Семь-Сорок.
Я, к тому времени уже отошедший от обувщика (ясно было, что Артисту удалось договориться, и они сейчас вдвоем уйдут с рынка), пригладил волосы условным знаком, и тут же ко мне приблизились мои ребята.
— Олег, давай за Семеном, — сказал я Мухе, — мне уже не с руки, я достаточно перед этим светился...
Муха заспешил за удаляющейся парой, а мы вчетвером потихоньку побрели следом...
Все остальное было проще пареной репы. Семь-Сорок повел
Мы же стояли под дверью Семь-Сорок с вызванным сюда для составления протокола одним из оперов Мальцева и ждали условного сигнала.
Семь-Сорок тем временем занимался своим делом: вклеив фото Семена на нужную страницу, он аккуратно выдавил на ней фальшивым клише рельефный оттиск. Затем вручил паспорт Артисту и торжественно произнес:
— Ну вот, теперь ты Злотников Семен. Гони деньги!
Артист протянул ему меченую валюту, а сам нащупал в кармане портативную рацию, выданную майором Мальцевым для связи, и три раза подряд нажал на кнопку вызова. И когда на моей рации раздались три характерных щелчка, я понял: Семен подает оговоренный условный знак, после которого можно приступать к активным действиям. Я показал Боцману на дверь, и тот в два удара вышиб ее из косяка.
Мы ворвались в комнату. Ничего не понимающий Семь-Сорок сидел за столом, испуганно кося на нас своим глазом. Перед ним на столе по-прежнему лежали несколько паспортов и только что уплаченные Артистом доллары. Семен предусмотрительно стоял рядом — на случай, если Семь-Сорок попытается дать деру.
— Ну, мужик, теперь ты влип в дерьмо по самые уши... — похлопал «благодетеля» по плечу Артист. — Срок с конфискацией тебе уже обеспечен.
Оперативник деловито сел напротив хозяина за стол, достал папку с бланками протоколов и принялся за свою обычную писанину. Продемонстрировав Семь-Сорок метку на долларах, буднично спросил:
— Так, гражданин Малахов... Откуда у вас чужие паспорта?
— На рынке купил по случаю, — ответил тот.
— Для чего вы их купили?
— Так, людям помогал... которые в документах нужду имели.
— Значит, помогал? И поэтому в паспорта чужие фотографии вклеивал?..
Между прочим, после легкого, поверхностного обыска на квартире Малахова мы обнаружили все наши документы: видно, хозяин был человек запасливый и работал с большим размахом... Если бы не барахло, которым была доверху забита квартира Семь-Сорок, он бы так и не раскололся. Но предстоящая реальная конфискация развязала ему язык, опер пообещал Малахову, что изменит его статью на более легкую, если он сдаст человека, продавшего ему наши паспорта. И тогда Семь-Сорок рассказал о своей связи с криминальной группировкой, которая держала
Группировка была интернациональной: азербайджанцы, татары, русские. Были там и чеченцы, специализирующиеся на выбивании долгов. Как раз один из таких вышибал и принес Семь-Сорок наши паспорта.
Этот еще раз доказывало, что в Поволжье чеченцы смогли устроиться довольно основательно и с размахом. Лагерь подготовки террористов был лишь верхушкой айсберга; он опирался на разветвленную инфраструктуру, которую чеченцам удалось создать всего за каких-то полтора-два последних года.
Узнав, что нужный нам чеченец Артур, по кличке Хлеборез, регулярно появляется в ресторане у речного вокзала, мы оставили оперативника заканчивать с Малаховым, а сами поехали к Волге — на речной вокзал.
Ресторан «Волжские зори» оказался непрезентабельной двухэтажной стекляшкой, стоящей на самом берегу реки. Внизу, чуть правее, начинался длинный ряд речных причалов, у которых красовалось несколько трехпалубных пассажирских теплоходов. На первом этаже заведения находилась небольшая грязная биллиардная и бар, а на втором — непосредственно сам ресторан. Время было обеденное, деньги у нас были, поэтому мы решили, что можем совместить приятное с полезным — заодно с поисками Хлебореза и нормально пообедать.
Подскочивший к нам официант удивленно посмотрел на меня, когда я, заказывая обед на пять персон, отказался от алкоголя и попросил минералки. Но все равно заказ наш был солидный, официант шустро побежал его выполнять.
В ресторане было немноголюдно: из двух десятков столов занята была от силы треть. Публика здесь сидела специфическая: в основном стриженые молодые ребята в спортивных костюмах, тупо жующие под водяру свои антрекоты. Судя по всему, место было злачное, и нормальная публика сюда на заглядывала. Но нам это было лишь на руку: в такой обстановке наш вечен мог чувствовать себя спокойно, и ничто не помешало бы нам с ним потолковать с глазу на глаз...
Теперь, получив свои документы, мы хотели только одного: пока мы здесь, помочь местной милиции размотать до конца весь тот чеченский криминальный клубок, который свился здесь, можно сказать, в центре России. Даже наши с Мухой машины стали делом вторым, не главным. Мы уже решили для себя: если что, завтра утром возьмем билеты на поезд и отправимся по домам. Получится встретить Хлебореза сегодня — что ж, значит, нам повезло. Нет — значит, будем надеяться на то, что местная милиция в конце концов найдет наши машины...
Мы не торопясь пообедали и спустились вниз. Собственно, если где и ждать встречи с Хлеборезом, то здесь, в бильярдной. Арендовав два бильярдных стола, мы, потихоньку попивая сок, принялись играть друг с другом. Время тянулось медленно. Чтобы оживить игру, мы даже устроили между собой что-то вроде чемпионата: сыграли каждый с каждым по разу (играли в классическую русскую горку), затем победители с победителями, затем определили финалистов и, наконец, устроили финал. В него вышли Док и Артист. Сначала Семен повел в счете, но потом невозмутимый Иван быстро сравнял партию и выиграл.