Чужая измена
Шрифт:
– Это у нее получается, – смеюсь от души. – У Венди в доме чистота стерильная. А с дедом-то что? Подагра? Диабет?
– Огнестрел, – сообщает дед так обыденно, словно Арнольд Виленович чаем поперхнулся за завтраком. – Неосторожное обращение с оружием.
– Так и было? – задаю явно лишний вопрос, дело не мое, но старик отвечает.
– Сказал, что пистолет чистил, заело, вот и бахнуло. Не опровергнешь. Свидетелей-то не было.
– Ясно, – замолкаю, понимая, что вляпался. Не ангел, а дьявол привел меня в этот дом. Вопрос зачем?
Глава
Старик провожает меня до крыльца, крепко жмет руку. Показывает в сторону леса, там дальше большая деревня, есть автобусная станция. Автобусы только днем, зато хорошие, современные. Я киваю, понимая, что старик мои сомнения увидел. Оставаться или сбежать. Мне своих проблем хватает, надо ли ввязываться в чужие?
Не зря Леха не хотел здесь появляться. Спинным мозгом чувствовал, что за него никто не вступится, если разборки начнутся. А похоже, что начнутся. У меня тоже нюх на разборки. Венди очень проблемный персонаж. И напрасно я себя убеждаю, что мне все равно деваться некуда. Россия большая и автобусы хорошие.
– Заглядывай в гости, коли делать будет нечего, – говорит на прощание старик. – Иван Сергеич я. На праздники уеду в город. Но быстро вернусь. Коробку-то дать? В которой щенки сидели?
– Дать.
– Ага. Не думай, лишнего не сболтну. Помог бы ты Венди. У нее руки связаны. Деда скоро выпишут, тогда и уйдешь.
– Спасибо. С новым годом вас. Загляну как-нибудь.
– Звать-то как тебя?
– Кирилл.
– С наступающим, Кирилл, – Иван Сергеич уходит в дом и я неторопливо иду обратно.
Кое-что для меня прояснилось. По крайней мере, Венди меня встретила с пистолетом правильно. Ждала других гостей. Если завтра приедут двое ее работников, то мы уже небольшая армия. И щенок-сосунок. Никому нас не взять голыми руками. Такие дурацкие мысли вертятся в голове, пока пробираюсь через кладбище.
Глупость не приходит одна, тянет за собой следующую. Флешка, прятки, щенок. Может, это возраст? Подкрался незаметно. Мне пора на покой? Состарился и не понял, что уже не скакун. Надо бы уточнить аккуратно, кто так быстро и точно слил Венди информацию обо мне. Не сама же она копалась в интернете, там моих заслуг не найдешь. Особенно про спецназ.
Имя деда необычное, Арнольд Виленович, если бы встречал, запомнил бы. И в то же время интуиция говорит, что могли пересекаться. Мир секретов, которыми я занимаюсь, не так уж велик. Никому не интересны тайны простых людей, зато всем нужны тайны тех, у кого на счетах лежат увесистые суммы.
Жаль, не спросил фамилию Арнольда Виленовича, опасался показать свое заинтересованное любопытство. Первичные данные имеются, отыскать можно. Уравняю наши позиции с Венди. Загибать пальцы я тоже умею. За размышлениями не замечаю, что уже иду по поселку.
У шлагбаума стоит микроавтобус, смена охраны. Парни ленивые, прав Иван Сергеич, не торопятся, перебрасываются шутками. Наблюдаю из-за угла
За мной вряд ли этот товарищ прибыл, а вот к Венди запросто. Дело нечисто, если огнестрел. Меня вот как-то угораздило здесь оказаться. Как там, рыбак к рыбаку притягивается? Один гонимый лопух нашел партнерку по несчастью? Жаловаться грешно, мой плен прекрасен. Симпатичная девочка и вкусно кормят.
Щенок сладко спит и даже не вздрогнул, когда я устраиваю его под елкой. Кстати на глаза попадается обрывок красной атласной ленты, завязываю щенку поперек пузика. В своей спальне снова застаю Венди. Сидит неподвижно, смотрит на ладони. Опасалась, что не вернусь? В общем-то, правильно опасалась. Я до сих пор в сомнениях, оставаться ли.
Человек утренний и человек вечерний это две большие разницы. Утром человек верит, что планы, которые он себе на день сочинил, исполнятся в точности. А вечером, даже если планы выполнены, человек бывает разочарован их никчемностью. Потому что планы планами, а жизнь идет своим чередом и она вовсе не про планы.
– Я хотя бы знаю, кто за мной гоняется, а ты своего преследователя знаешь? – спрашиваю резко и застаю врасплох. Венди вздрагивает и отворачивается.
– С чего ты взял, что меня преследуют? Я здесь недавно и никому не интересна.
– Откуда взяла информацию обо мне?
– Ниоткуда.
– На улицу не выходи, там охранник новый нарисовался. А кроме тебя пасти в поселке некого.
– Может он на замену.
– Венди, сладкая моя, извини, горькая, – я ржу над тем как вскинулась девчонка. – Мы волей судьбы в одной лодке оказались. Хитрить теперь ни к чему. Тебя пасут.
– Меня дедушка попросил отыскать документы. Их спрятал не он. И толком дед не знает, почему вдруг они понадобились. Этот дом он купил. Несколько лет назад. Со всеми потрохами и тайнами. Видимо, решили, что он нашел бумаги. Я вообще ни при чем.
– И ты уверена, что дед ничего не нашел?
– Иначе зачем следить за мной? И стрелять по… – Венди прикусывает губу. Все ж не хочет всю правду сказать. Не вызываю я пока доверия.
– Я в курсе, где сейчас Арнольд Виленович. Он мог сам пальнуть, чтобы имитировать нападение и укрыться.
– Нет, меня бы он не стал так подставлять.
– Не стал бы, – я хмыкаю, подозревать Венди в нелюбви к деду нет оснований, но до полной искренности явно далековато. Картина не складывается.
– Ты наглеешь! Это вообще не твое дело, между прочим. Если и пасут, не обращай внимания.
– Все, что может помочь поискам, мое дело. Ты ведь хочешь результатов.
– Ладно, – сникает Венди и я за каким-то чертом жалею ее. – Спрашивай, я расскажу то, что знаю.
– Вот это правильно. Молодец. А раз молодец, топай за подарком, под елкой лежит. Завтра начнем серьезный разговор.