Чужая корона (Чужое тело-2)
Шрифт:
Ну и начал он показывать.
Сначала глянуть на картошку.
Ну, ничего в общем особенного-то. Сажали её крестьяне, сажали родимую. Натаскал я из своего мира и полмешка где-то, брал по пять–шесть штучек. То-то мамка удивилась, куда же продукт девается? А вот куда, в землю другого мира зарываем, мама! Ой, вы там только не балуйтесь…
Картошку посадили на две небольшие делянки. За обеими следил Коротыш, нагнал ещё ужаса — если чуть что не так, так сразу того! Крестьяне прониклись, конечно же. Вчерашние рабы, как мне кажется, ещё до конца не поверили в свою свободу.
А уж когда сам король пожаловал…
Так
На делянках успешно расцвели кусты картошки. Совсем как у меня в Ботаническом саду, здоровенные такие, уверенные побеги. Видно, что здешняя земля пришлась картофелю по вкусу, вон как распускается! Теперь, если сюда я не умудрился перенести ещё какие-то болезни… Хотя нет, не должен, у меня мамка всегда очень тщательно клубни отбирала, заботилась. А колорадского жука тут нету.
— Поливать и удобрять в меру, кусты не жрать. — Предупредил я. — Ядовиты ибо. Потом приеду, проверю. И покажу, как правильно выкапывать.
Крестьяне, чуть не ставшие рабами в чужой стране, кланяются, кланяются. В глазах что-то похожее на благодарность. Ну конечно, трудиться тут, на себя практически, или гарантированно загнуться на плантациях какой-то там Империи…
— Сделают? — Строго спросил я Коротыша.
— Сделают, Ваше Величество.
— Ну, что ещё показать можешь?
— Вот, поля распахали, сорняки выдернули, камни свезли, сеять будут…
Поглядел, как пашут. Большая соха, с двумя зубьями, рыхлит землю, выворачивает комья грунта. Здоровенный крестьянин налегает на соху, влекомую сразу двумя мохнатыми злобными лошадками. Лошадки огрызаются, но вперед тащат, упираются. За плугом клином идет троица женщин, в возрасте уже, лица уставшие и сосредоточенные. Все трое нагишом, лишь на голове и плечах простая накидка. Обряд плодородия, древний красивый обычай. Делятся силой плодородной с матушкой–землей.
— А когда же сеять будут? — Спросил я.
— Потом, Ваше Величество! — Ответил на это Коротыш. — Сначала пашут, несколько раз. Чтобы сорняки извести. Потом навоз в поле кладут, потом зерно уже, а потом боронят. Борона, это такая вещь…
— Да знаю я, как она выглядит! — Отмахнулся я. Виктор и барон Шорк обменялись странными взглядами. Типа где это король их, не так много лет от роду которому, видел-то такую вещь, как борона? Во дворце-то вроде не на каждой стенке развешаны…
— Коротыш! Ждан тебе борон сделал?
— Сделал, Ваше Величество, много, в этой деревне точно хватит. И вил сделал, и топоров, и плуг сделал тоже. И гвоздей ещё сделал много. Всем хватает.
— Вот и хорошо.
Посетили и восстановленный виноградник, где крестьянки как раз заканчивали вязать разбитые перекладины. Поглядели на дома крестьянские, когда-то побитые и порушенные мародерами из Мойки, а теперь восстанавливающиеся.
Вот и небольшой алтарь, крестьянский. В центре деревни большой дом, вроде как храм, а там неглубокая чаша с горстью зерна и статуэтка, в половину человеческого роста. Крутобедрая квадратная женщина с простым лицом. Керр, богиня плодородия.
По совету Коротыша, положил в чашу мелкую золотую монету. Дар.
Крестьяне увидели, перешептались, но дальше того у них не пошло.
Пока суд да дело, начало темнеть.
Я глянул на небо. Ни облачка, но уже потемнело. Скоро уже вечер… Ночь, то есть. Пока бы и до дому, до хаты. Хотя… Хотя у меня осталось ещё одно дело, небольшое,
— Ладно, поехали мы потихоньку…
— Ваше Величество, вот тут крестьяне собрали немного… — На круп лошади Виктора легли два набитых мешка. — Уж не побрезгуйте…
— Да ни в коем случае. Поехали помалу. Проводи нас до околицы, хорошо?
Дождался, когда вокруг нас было не очень много народу. Только свои. И остановил лошадку.
— Лана. — Сказал я.
— Да, Ваше Величество.
— Вот это твоя деревня. Твоё баронство.
Ну да, выбрал я это место не случайно, конечно же. Три деревеньки вот тут когда-то принадлежали барону Седдику Гор. Вот даже небольшой замок на холме… Тоже их. От двух других только развалины остались, откупщики все разорили, даже дома пожгли. А вот эта больше всех сохранилась.
— Что? — Девушка, которая до того пребывала чуть в себе, внезапно очнулась и теперь ошарашено на меня глядела.
— Ничто. Это твоя земля. Понимаешь меня? Крестьяне, правда, не твои, я их собрал с бору по сосенке. Через пять лет они тебе будут платить налоги. Тебе лично. Ну а ты уж сама решишь, что да как.
— Ваше Величество, это огромная честь… — Глаза девочки вдруг наполнились слезами.
— Пойдем-ка. — Я ловко подхватил её смирную лошадку за уздцы, отъехал в сторону, чтобы ничего не было слышно, предварительно сделал знак барону Шорку. Тот все понял правильно, стал мирно так оглядывать окрестности и ещё более мирно глянул на Веру. Та сразу же сделала вид, что она просто прогуливается.
— Ну… Ты чего, а? — Глупо спросил я.
— Папу… Вспомнила.
— Ну вот… — Я ощутил укол совести в сердце. Довольно-таки неприятное чувство оказалось. — Лана… Это то, что я могу для тебя сделать. Закладные грамоты… Ну, они пропали, считай. Это твоё. Этим владела твоя семья. Я верю в то, что ты распорядишься этим мудро и…
— Я не хочу! — Она сказала чуть громче, чем надо, и дернула повод. Лошадка её недоуменно всхрапнула, переступила с места на место.
— Что ещё за новости? Ты это… Тише давай, нечего так кричать, ладно? — Я протянул руку, жестом, подсмотренным у Веры, потрепал лошадку Ланы по шее. Помогло, та покосилась на меня, осталась стоять на месте.
— Почему не хочешь? А чего же ты хочешь?
— Я хочу научиться сражаться так же хорошо, как и мой отец. — Пылко ответила та, словно только и ждала такого вопроса от меня. — Я хочу… Я хочу участвовать в битвах. Я хочу быть смелой и сильной!
— Это зависит только от тебя, Лана. — Выдавил из себя я, глядя на её загоревшиеся глаза.
— Тебе это не нравиться, Седдик? — С ней-то мы уже давно на "ты" договорились.
— Нет, не нравится! — Честно ответил я. — Я… Я не хочу, чтобы твоя жизнь сложилась несчастливо. Потому… Потому вот для тебя хозяйство небольшое. Для тебя и книги, в которых описывается, как да что. Читать я тебя научу, сама там вряд ли разберешься. Командуй! Помоги мне, на кого мне рассчитывать-то? Коротыш всего лишь крестьянин, не очень у него душа к тому лежит. Граф Слав тоже не хочет этим заниматься. Волин, который хоть что-то в этом понимает, так тот давно в гвардии закопался, ходят строем туда, сюда… А ты подними мне это хозяйство. И если через два года картошка хорошо расти будет, и крестьяне будут сыты и довольны — то я клянусь тебе, выполню любое твоё желание!