Чужая корона

Изверин Алексей

– А ты что скажешь, барон Нотт?
– Спросил я.
– Как же ты так вольных людей в смерды так ловко записываешь? Или сословное деление тебе не указ?

– Я в сортах дерьма не разбираюсь!
– Ответил гулко барон, и через губу сплюнул мне под ноги.

Ага. То есть, похватал кого мог и продал, а были ли они там свободные или что ещё, так то не важно. Ну-ну.

– Стоп!
– Я быстро поднял руки, останавливая Виктора и Волина.
– Стоп оба.

Прошелся ещё вдоль строя. Вот наемники…

– А это кто?

Наемники, похожие

друг на друга как близнецы-братья, молчали. Глядели себе в ноги, да и молчат, как в рот воды набрали. Ну, странно, что это они так? Вроде бы не очень большое преступление для этого мира-то… Ну, смерд и смерд, ну продали и продали, так что же смурные-то все такие?

– Граф Нидол… Им вообще что полагается-то по закону?

– Ваш благородный предок, король Мург, повелел за обращение в рабство более десяти свободных казнить, Ваше Величество.

– А за горный отвар?
– Я поглядел на толпу рабов. Тут точно больше десяти… Тут тысяч пять наберется, а может, и больше.

– Смерть, Ваше Величество, через повешение или усажение на кол. Только ваша матушка прощала их…

Я зацепился за слово.

– Граф Нидол, так получается, тут есть те, у которых горный отвар находили, да потом простили, верно ведь?

– Да, Ваше Величество. Вот, к примеру, барон Нотт. В его доме три года назад нашли нужные для приготовления отвара травы и готовое зелье. Но ваша матушка сочла возможным простить барона на обещание больше так не делать. По слухам, это прощение стоило барону две тысячи золотых графу Лургу и на храм Одина было пожертвовано три тыся…

– Старый сморчок!
– Барон наливался давно дурной кровью, но тут его как прорвало. Бросился вперед, целя почему-то в меня, а не в графа Нидола, да получил смачного пинка и повалился на землю, тяжело дыша.

– Прошу прощения, Ваше Величество.
– Барон Шорк. Как он рядом оказался, я даже и не понял. Кажется, того не понял даже Виктор, судя по его ошарашенному взгляду.

– Спасибо.
– Сказал я.

– Не стоит благодарности, Ваше Величество. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

Мимоходом я поглядел на толпу бывших рабов.

Оп… Вот это как? Освобожденных из бараков, вообще-то, сначала держали разно, но вот некоторые уже сошлись в парочки. Гвардейцы особо не препятствовали. Мужчины и женщины, вот дети к ним даже. Разлученные перед продажей семьи, получается? Получается, что продавали целыми семьями? И детей совсем маленьких тоже почему-то нет. Почему, а?

Как это почему? Боцман же ясно сказал. Не приносишь прибыли - так ты не нужен. Кому нужен грудной ребенок? Вот их сюда и не брали. Ино дело, куда же их девали-то? Даже и думать не хочется.

– Короче, господа работорговцы.
– Я поглядел на строй.
– Все вы виновны в продаже моих людей. Граф Нидол Лар! Что полагается по закону?

– По слову вашего достойного предка, короля Мурга, ежели кто любого сословия десятерых в рабство заберет самовольно, так казнить.
– Повторил граф

Нидол на публику.

Работорговцы переглянулись. Кое-где на лицах страх мелькнул, а кое-где выражение такое странное стало… Словно прикинули будущие затраты, которыми откупаться будут. Не приняли ещё всю серьезность положения.

А я-то уже почти что решил их повесить всех. Пока что судов у меня нету, так пусть на солнышке провисят, вот так те, которых они сами вешали.

Возможно, во мне ещё не отошел страх той ночью, когда из принца я чуть не опустился в самый низ социальной лестницы. Чуть-чуть не стал рабом. Неприятно ж, да? Кто знает, как бы дело повернулось. Дырку сейчас уже не допросишь, на дне морском он, с камнем на ноге.

А даже если и страх?

Нет, казнить. Око за око. Нефига…

– Ваше Величество, король!
– Гонец бухнулся от меня шагов за десять на колени.
– К вам спешат…

– Кто?

Ну, кто? Конечно же, возмущенная общественность. Штук десять дворян, на лошадях, слуги-рабы-прилипалы и прочая, и прочая, и прочая…

– И кого же у нас тут несет-то, а?

Принесло предводителей дворянства. Возглавлял их граф Шотеций, пузатый такой толстячок с сальными волосиками и маленькими ручонками. Для солидности прихватили с собой посла Рохни в Соединенном Королевстве барона Рука, а для весу - попечителя города барона Пуго, отудловатого брыластого типчика, который вчера перепил, а сегодня недопил, и оттого сильно страдал, восседая на лошади. Граф Нидол, как увидел похмельную морду барона-попечителя, аж перекосился. Давние, видать, счеты связывали двух достойных господ. Кроме них, ещё тусовались какие-то личности в лучшем случае баронского звания, некоторых я точно видел во дворце на королевских приемах, в таком же состоянии неопохмеления.

Короче, полный набор достойного дворянства, два десятка рыл. Королева и графины по углам их разогнали, а вот теперь выползли.

Ну и что им тут надо? Поймали-таки меня, чтобы засвидетельствовать мне своё почтение?

Ну да, как же. Карман-то ты, король горы, шире держи… Ещё шире… Ещё…

Приехали они просить за пленных.

– Ваше Величество, аристократия Соединенного Королевства припадает к вашим ногам!
– И в самом деле припал, склонился в изящном таком поклоне.
– Позвольте осведомится о вашем здравии…

– Отлично, граф, отлично!
– Похвалил я Шотеция.
– Только лишь беспокойство о моём здоровье привела вас сюда?

– Ваше Величество, ваших подданных…

Ой, как началось. Крутил граф, вертел граф, катал граф слова как опытный лохотронщик шарик под тремя стаканами сразу, я сразу абстрагировался от его речи, и, позевывая, глядел на облака.

Граф меж тем убеждал меня, что негоже же начинать своё правление с обид, чинимых честным торговцам и добрым баронам, среди которых… Граф Рук, да скажи же слово! Среди которых есть подданные другого государства, и которые ничего плохого-то и не сделали…