Чужая мечта
Шрифт:
— Это прыщ, — пояснил Тэюн, — И я никогда не думал, что это будет первым словом, которое я буду объяснять иностранцу.
Они втроем расхохотались.
— Если вы сейчас же не ляжете спать, я пожалуюсь на вас! — с кровати заявил Дэхён.
— Жалуйся, — спокойно ответил Хару. — До отбоя еще двадцать минут, могу хоть танцевать здесь.
— Для танцев есть студии, — сердито заметил Дэхён.
Хару ответил громким шёпотом, чтобы не было слышно на записи:
— Жалуйся, заодно и посмотрим, кому с большим удовольствием помогут: мне или тебе…
Дэхён зло фыркнул и отвернулся. Хару наткнулся на удивленный взгляд Тэюна и пожал плечами:
— Что? Да, я в курсе, что моя внешность дает мне некоторые привилегии. И да, обычно я этим не
Тэюн расхохотался:
— Стоило вписаться в эту авантюру только ради того, чтобы увидеть тебя таким!
Хару закатил глаза: нашел тоже повод для радости. Шэнь переводил удивленный взгляд с Хару на Тэюна, но вопросов не задавал. Пояснять свой короткий диалог они, разумеется, не стали.
Подняли их в пять утра. В коридоре громко заиграла музыка, перебудив сразу всех. Было похоже на побудку в каком-нибудь детском лагере. Хару проснулся легко, а вот остальные вставали с трудом. Завтрак в столовой не особо радовал. Одно вареное яйцо, несколько листьев свежего салата и пять помидорок черри. Ну, и кофе. Без сливок и с сахарозаменителем, отчего особенно отвратительный на вкус. Кажется, все идет к тому, что Хару реально будет весить шестьдесят три килограмма. Он дома, конечно, прогуглил — для его роста действительно нормально столько весить, но в прошлой своей жизни он при таком же росте весил семьдесят пять и толстым не казался, поэтому корейские стандарты его несколько пугали. Возможно, потому, что он любит вкусно поесть.
После завтрака их собрали в том же кинотеатре. Раздали текст песни, включили демо-запись, а после и хореографию показали в двух вариантах: для танцоров и исполнителей. Трек был почти полностью на корейском, что удивительно для к-поп. Хару, возможно, поэтому так редко и слушает современную поп-музыку: его немного раздражает эта ядреная смесь из двух языков.
А еще в песне было два момента для вокалистов и Хару предвидел, как парни будут рвать связки ради этого. В финале все относительно просто, там есть вокальный эдлиб на фоне припева. Часть эта достаточно сложная, но зато яркая. Захотят ли вокалисты получить эндлиб для записи выступления? Без сомнения, ведь это заметная часть песни. Будет бойня.
[*Эдлиб — это необязательная часть песни, что-то вроде отдельных выкриков, или завываний, или повторения строк. Чаще всего вокальные эдлибы бывают во время последнего припева, когда поверх обычного текста вокалист более громко, нередко — с надрывом в голосе — поет те же строки. Ну или кто-то голосит «Оу-е-е-еа-а-а», просто красиво и в нужном месте. Иногда этот же прием называют вокальной импровизацией.*]
Второй желанный для вокалистов момент — бридж. То есть мостик между куплетом и припевом, две строчки, которые отличаются по стилю от всей остальной песни. И тональность там на уровне женщины-вокалистки, причем не самой слабой. Кто из парней способен взять такие высокие ноты?
У Хару появились огромные подозрения, что учитель Мин заставляла его работать над диапазоном как раз из-за этого момента. Хару оглянулся по сторонам: кто еще из трейни может это спеть и не дать позорного петуха? Два-три человека, не больше. То есть, около четырех желающих на данную сольную партию. Хочет ли Хару ее спеть? Странно, но — да.
Просто так, из вредности, чтобы показать, что он не только хорошо выглядит. Иронично, ведь эта партия — тоже про врожденные способности. Да, над диапазоном можно работать, можно скрывать слабость голоса с помощью техник, можно просто не лезть в неподходящую тебе тональность, можно петь песни, где вообще не нужно тянуть высокие ноты. А можно родиться с сильным голосом. Тут как с длинными ногами — кому-то дано, а у кого-то в предках низкорослые кавалеристы.
Но есть одна проблема. Танцы. Да, этот бридж исполняется практически стоя — нужно лишь делать несколько шагов — но после-то этот же парень остается в первой линии во время припева, то есть у всех на виду. У Хару, в отличие от других голосистых
[*«Пререкорд», «плюс», можно даже «фанера» — это все одно. По сути, это записанная на студии песня: музыка плюс вокал. Во время выступления включают эту студийную запись, а не просто музыку, и вокалист поет поверх своего же голоса. Ну или не поет. Или поет, но не всё. Пререкорд может быть трех видов. Первый — просто голимая студийная фанера, без изменений. Не очень хороший вариант, потому что на живой звук не похоже, а при попытке петь поверх реальный голос может звучать тише, чем голос со студийной записи. Второй — это почти оригинальная студийная запись, но голос вокалиста сделали чуть тише, а бэк-вокал и некоторые важные моменты — достаточно громкими. Именно такой пререкорд используют крупные звезды — они поют куплеты, а в припевах просто зажигают под фонограмму. Третий вариант пререкорда — это обманка. В студии записывают «грязный» вокал, с дыханием, сопением и вот этим вот всем. Это позволяет артисту просто открывать рот, но звучит всё так, будто он поет вживую. Впрочем, звук все равно выходит плоским, а еще можно спалиться, задев микрофон рукой, упав, забыв открыть рот и так далее. Как можно догадаться, в современной поп-музыке мало кто выступает совсем без пререкорда. А уж новички-айдолы первые несколько лет вообще не знают, что такое петь полностью вживую.*]
Разбивка партий была указана в листах, которые вручили им всем для ознакомления с текстом. Трейни, который исполнит бридж, значится под кодовым именем «Вокал 15». Эндлибы — «Вокал 18». Все партии вокалистов, кроме этих двух, исполняются парами. «Вокал 16» и «Вокал 17», например, хором поют две строчки перед последним куплетом. У вокалистов с 1 по 14 вообще по одной строчке на пару. То есть 15 и 18 — самые желанные позиции для всех, кто умеет петь и хочет продержаться на шоу как можно дольше. Ведь трейни сейчас, по факту, сражаются за количество минут в эфире. Чем чаще тебя показывают по телеку — тем больше за тебя голосуют. Спеть строчки главной песни этого шоу — гарантированно засветиться в эфире. Причем даже неважно — реально ли ты надеешься на дебют, или нет. Большинство понимает, что они либо недостаточно красивы для группы, либо недостаточно талантливы, но все надеются на Чудо. Для многих шоу — это лишь ступенька к дебюту. Тебе узнают, оценят твой талант, потом вернешься в свое агентство и, возможно, дебютируешь. То есть, для большинства вокалистов эти партии — важное достижение.
Хару же просто бесится, что его оценивают только по внешности.
Трейни разделили на группы, направили их в разные танцевальные классы. Всего классов в этом здании десять. Половина — на втором этаже, несколько на первом, и еще три — в подвале. Хару и Тэюн получили направление в зал номер три, на третьем этаже, но до этого они вышли в холл особняка, чтобы разучить основные движения с наставниками.
Хару не успевал. Ему однозначно требовалось больше времени, чтобы понять, куда девать свои руки и как правильно ставить ноги. Он путался в конечностях, едва не падал и, наверняка, выглядел крайне жалко. Так, по крайней мере, казалось из-за сочувствующих взглядов соседей. У Тэюна получалось заметно лучше. Скорее всего, из-за занятий тхэквондо, ну или просто он по жизни не такой тюлень, как прежний Хару. То, что нынешний Хару начал делать со своей физической подготовкой — это капля в море. Семнадцать лет этот парень восемьдесят процентов своего времени проводил, сидя с книжкой. Удивительно, что он вообще физкультурные нормативы умудрился сдать. А тут — «элегантно взмахните рукой, пока в прыжке меняете положение ног». Стоя бы махать элегантно, а не как ветряная мельница…