Чужая невеста босса. Ты будешь моей!
Шрифт:
Лина мурлычет и дрожит подо мной. То подается ближе, то вжимается в диван, пытаясь увеличить расстояние между нами. То гладит, то царапает. То страстно отвечает на поцелуй, то стискивает пухлые губки.
Ее неуверенность лишь сильнее заводит. Хочется развеять все сомнения, доказать мелкой, что со мной ей будет хорошо. Но нельзя.
Неудачный момент для романтики!
Моя девочка весь день в бегах. Голодная, уставшая, заплаканная. Столько всего испытала, перенервничала. Стойко выдержала экзекуции двух гинекологов. У
Куда, мля? Будь человеком, Царев! Ты же не животное!
Хомо сапиенс, мать вашу, а не какой-то там неандерталец. Разумный мужчина, который бережет и уважает свою женщину. Беременную, между прочим…
Мозг есть? Есть! Так какого хрена он не следит за руками, которые в эту самую секунду задирают тонкую, шелковую блузку, обнажая плоский животик…
Все. Стоп! Вот тут пора притормозить. Потрогали, проверили свое сокровище – и хватит. Пришло время закрывать сейф.
Немного согрею трепещущее тело ладонями – и уберу загребущие лапы к чертям озабоченным.
Я же сильный, я смогу. Ширинка по-прежнему трещит от напряжения, но здравый смысл победит. Я почти успокоился.
– Ро-ом, - тянет Лина, облизывая губки и собираясь что-то спросить. Медлит, собираясь с мыслями и часто, соблазнительно дыша. – М-м-м, а-а…
"А-а-а!" - мысленно ору.
Все, занавес. Шоры на глазах. Мозги всмятку.
Диким движением разрываю блузку, не щадя круглых, блестящих пуговиц, что искрами разлетаются в стороны. Бесцеремонно спускаю лифчик, о чем давно мечтал. Слепну от красоты идеальных форм. Любуюсь доли секунды, а потом все…
Вспышка - и пелена перед глазами.
Прихожу в себя, когда ладони массируют мягкие, упругие полушария, а язык скользит по ложбинке между ними.
Лина обхватывает мои запястья – и замирает. Держит, впиваясь ногтями, но не пытается убрать.
– Рома, - зовет, когда я наклоняюсь к ее груди. Зависаю в миллиметре от набухшей, острой вершинки. Непокоренный Эверест, чтоб его! Миллион раз присвоенный в мечтах, но недосягаемый в реальности.
– Что? – специально дую на ее грудь, слегка касаясь губами. Вижу, как отзывчиво реагирует Лина. Чувствую, что она тает, хоть и борется с собой.
– А твои… - стонет, когда я все-таки целую желанную округлость, - анализы… - чуть ли не всхлипывает от моих игр языком, - где?
Смачно чмокнув на прощание, нехотя отстраняюсь. Чувствую, как женские ладони твердо опускаются на мои плечи и нажимают.
– А? – поднимаю голову, встречаясь с воинственным, огненным взглядом.
«Кина» не будет: актеры ругнулись по-немецки и вышли на забастовку.
– А-а-ана-ализы, - шумно выдыхает Лина, врезаясь пальчиками в мои мышцы. – Как у Ника. Все эти сложные названия болячек. Откуда мне знать, что у тебя их нет, м-м?
При каждом слове, что
Однако мозг бунтует. Никогда не понимал, зачем девушкам этот ненужный орган, но с Линой… мне даже интересно.
В ее агатовых глазах – огонь борьбы и холод недоверия. Обжигающе-морозный контраст.
Она бросает мне новый вызов, пробуждает бешеный охотничий азарт. Никогда мне еще так остро не хотелось обладать девушкой целиком, завоевывая ее душу. Никому не готов был предложить руку, сердце… Что еще принято? В общем, полный свой суповой набор. И копыта в придачу, на холодец. Пусть она готовит из меня, что пожелает.
– Анализы мои, значит, хочешь увидеть?
Приподнимаюсь на локтях, лукаво всматриваясь в румяное лицо. Упираюсь кулаками в диван по обе стороны от Лины. Беру ее в капкан. Раскрытая, полуобнаженная, пойманная в силки, она все равно не сдается.
– Почему нет? Тебе есть, что скрывать? – выставив руки перед собой, сжимается и прячется от меня.
– В конце концов, ты мою медкарту сегодня от корки до корки пролистал. Теперь, как настоящий мужчина, покажи свою! – вредно морщит носик.
– Да без проблем, - усмехаюсь, дезориентируя ее своей уверенностью. – Правда, обычно женщины требуют несколько другое доказательство мужской «истинности». Ты не перестаешь меня удивлять, - бубню себе под нос, пытаясь отвлечься пустой болтовней. С Линой даже общаться приятно. Или просто находиться рядом.
С серьезным, деловитым видом поправляю на ней лифчик, возвращая его на место, веду подушечками пальцев по декольте. Аккуратно, словно перышком дотрагиваюсь. Затем легко и невесомо целую верх груди.
– Рома!
Получаю слабый шлепок по лбу, а Лина взбрыкивает подо мной, как породистая вороная лошадка, которую оседлали без уважения.
– Что? – смеюсь, чмокая ее в щеки, пока она отчаянно вертит головой.
– Через поцелуй такое не передается. Учи матчасть!
– Мало ли!
– фыркает мне в лицо.
– Нормальные люди и не беременеют так, как мы с тобой!
– Согласен, - подмигиваю ей. – Мы особенные.
Пока она злится, ловлю ее губы и все-таки целую. Целомудренно, будто в монахи записался. Но Лина и этого мне не позволяет. Накрывает мой рот ладонью. Осталось марлевую маску на меня нацепить.
Внутри гадко царапает. Становится неприятно, что мелкая ставит меня на одну ступень подлости с Колей. Считает таким же ветреным эгоистом. Кобелем похотливым, который лезет на всех без разбора, а потом без зазрения совести несет грязь в семью.