Чужая невеста босса. Ты будешь моей!
Шрифт:
– Умница, прекрасно все, - спустя время ободряюще произносит Агата. Стоит мне гордо улыбнуться, как она выносит нам с мелкой приговор: - Все, рожать будем.
– Как? – кажется, выдыхаем эту глупость одновременно.
Мне позволяют еще немного побыть в родзале, а потом Лина вдруг требовательно вскрикивает:
– Рома, выйди!
Лежит, еле дышит, а все равно командует. Что за девчонка!
– Мелкая, ну чего ты? – непонимающе округляю глаза и поправляю сбившуюся медицинскую шапочку.
– Я люблю тебя.
–
В коридоре меня встречает Ева, в полном обмундировании, будто они заранее обо всем договорились. Хотя чему я удивляюсь? Сестры же, близкие люди, а за период беременности Лины стали неразлучными.
– А… почему? – мямлю, кивая в сторону родзала.
– Обидел я ее, что ли?
– Нет, она боится, что если увидишь весь… кхм… процесс, то не подойдешь к ней больше. Начиталась в интернете всякого, - отмахивается Ева.
– Надо было следить, по каким она сайтам шастает, - стянув шапочку, вытираю ею мокрое лицо.
– Может, я все-таки? – делаю шаг назад.
– Ром, успокойся, нормально все будет, - настойчиво отталкивает меня.
– Я же с ней. А ты тут подожди. Тебя позовут, когда можно будет.
Воспринимаю ее слова буквально – и сажусь у двери прямо на пол, опершись спиной о стену. Четко слышу все, что происходит внутри. Среди шума, писка приборов и переговоров медиков – я различаю родной голос, единственный, который имеет сейчас значение.
– Ой, мамочки, - тонко попискивает Лина. И к этому звуку добавляется новый, такой же ценный и любимый.
Я слышу первый крик нашего малыша. Громкий, требовательный, возмущенный. Вредный сын у нас родился, весь в маму.
Подскакиваю на ноги, приклеиваюсь к двери, слегка толкая ее, образуя зазор. Прыскаю смехом.
Сын. Настоящий. А я теперь отец.
Непривычно. Одно дело, когда ребенок в животе барахтается, а совсем другое, когда уже появился на свет.
Человечек. Мы ему и имя придумали заранее.
Олег Царев.
– Девочка. Рост - пятьдесят с половиной сантиметров, вес – три килограмма сто грамм, - вещает в родзале Агата, а я продолжаю смеяться, как идиот.
Мелковат богатырь. Но ничего, откормим.
– Девочка? – переспрашивает Лина осипшим голосом.
Осекаюсь. Не понял…
– В смысле, девочка, - пробубнив себе под нос, шире распахиваю дверь.
– Я не опоздала? – запыхавшись, девчонка подкидывает сверток, чтобы перехватить его удобнее подмышкой, и спешит ко мне. – Успела, - свободной рукой смахивает испарину со лба. – Поздравляю, Роман Львович! Линочка еще не выходила с малышкой?
– убирает волосы с лица, широко, искренне улыбается, и я узнаю в ней свою подчиненную.
– Привет, Ксюша, а ты чего на такси? Где Мэт? – растерянно озираюсь. – В ресторане опять застрял?
– Понятия не имею, - ее настроение
– И знать не хочу, - фырчит, превращаясь в злобную дикарку.
– Э-э-эм, - все, что могу выдать в такой ситуации.
Хотелось бы знать, какая кошка пробежала между ними. Опять. В сотый раз. Я устал следить за их ссорами и примирениями. Но понимаю, что от Ксюши я ничего не добьюсь, поэтому неопределенно мычу и развожу руками. Благо, мою глубокомысленную ораторскую речь прерывает Ева.
– Я к Лине, помогу им с малышкой собраться, - важно отчитывается.
– Можно мне с вами? – просится Ксюша. – Я ее подруга.
Вдвоем они направляются в сторону входа в клинику, но путь им преграждает черный мерс Матвея. Едва завидев его, Оксана демонстративно отворачивается и ускоряет шаг. Ева с трудом успевает следом.
– Ксюнь, - зовет Мэт, открывая окно, но она делает вид, что не слышит. – Ай, на хрен, - глушит двигатель и выходит, с бешенством хлопнув дверью.
С силой пожимает мне руку, будто оторвать хочет, пыхтит яростно, массирует переносицу. Отдышавшись, извиняется и поздравляет меня.
– Эм-м, - повторяю, сам удивляясь своему «красноречию».
– Опять поругались?
– Разводимся, - бросает грубо и морщится.
– Пф, вы каждый месяц разводитесь, если не чаще, а потом миритесь, - ободряюще хлопаю его ладонью по плечу. – Видимо, у вас какие-то особые брачные игры, мне не понять…
– На этот раз все серьезно, - перебивает меня и запускает пятерню в волосы.
– Она заявление подала…
– Ни хрена себе. Почему? Причину назвала?
– Разлюбила, говорит, и другого нашла. Но я не верю, - заядлый собственник, он вряд ли смог бы это принять. – До этого она меня приревновала, думаю, поэтому и психанула. А теперь изводит.
– Был повод? – выгибаю бровь.
– Ситуация идиотская, она просто все не так поняла, - дышит носом, стиснув губы.
– Все так говорят…
– Рома! – злится и повышает голос.
– Ты меня знаешь!
– Я свечку не держал, - не могу обойтись без сарказма.
– Пошел ты, - отмахивается, но я перехватываю его за локоть.
– Не кипятись, - продолжаю серьезнее.
– Что делать будешь? Отпустишь ее?
– Да хрен! Есть парочка идей, мне знакомый адвокат помог. Тридцать дней дал нам на примирение…
– Неплохо. А если не простит?
– Еще что-нибудь придумаю. План Б, В – и так до конца алфавита, а потом на английский перейдем, - прячет руки в карманы, гипнотизируя взглядом закрытую дверь клиники.
– Смотрю, ты настроен решительно.
– Как иначе? Я люблю ее, - покосившись на меня, сводит брови.
– Вот ты бы что делал, если бы Каролина от тебя ушла?
– Сплюнь, дурак, - отшатываюсь от него, чтоб не сглазил, хоть и не верю в подобную хрень.
– Вернул бы и к батарее привязал