Чужая невеста. Я тебя украл
Шрифт:
Ветер остужает разгоряченное лицо. Живот будто подвергается атаке изнутри. Сын бьется во все, что только можно колотить ручонками и ножками.
Я едва стою, держась за стену дома. Глаза закрыты. По щекам горячие дорожки слез…
Внезапно яркий свет автомобильных фар бьет по глазам.
Я закрываю глаза ладонью, прикрываясь и прищуриваясь от яркого света.
– ЛЕЯ!
Тело пронизывает судорогой. Этот голос… Этот голос…
Я несколько месяцев слышала его только внутри себя, он звучал только в моей голове.
Я не надеялась услышать его наяву, потому
Аслан…
Наверное, мне просто слишком плохо стало.
Перенервничала… Теряю сознание, стены дома ускользают из-под ладоней.
– Лея, Лея… Девочка моя. Посмотри, посмотри на меня… Ну же! Сейчас все будет хорошо. Я здесь. Я с тобой. Я жив! Услышь меня! Я с тобой…
Это не может быть Аслан. Его руки и губы, заботливые объятия.
Сердце мучительно и на разрыв стрекочет.
Аслан же погиб. Наверное, я просто брежу перед тем, упасть в обморок. Но как же хочется…
Как мне хочется, чтобы это был он…
Глава 36
Лея
Первое, что я чувствую, это тепло и приятная тяжесть, в котором покоится моя ладонь. Стоит мне чуть-чуть шевельнуть пальчиками, как пальцы обхватывают мои крепче и в то же время заботливо, нежно. Волна приятного тепла поднимается вверх по телу, забирается под самое сердце, наполняя его эмоциями, которых я уже давно не чувствовала.
Мягкие касания губ. От них тело наполняется потрескивающими импульсами, жаром и предвкушением большего.
Это…
Слишком хорошо…
Так знакомо…
Снова чувственный морок?
Один из снов, которому сбыться не суждено?
Не хочу обманываться, будто это мужчина, в которого безнадежно влюблено мое сердце.
Я резко распахиваю глаза, улавливаю такое же быстрое движение и… застываю, поглощенная омутом темных глаз Аслана.
Крик удивления замирает на губах, встает комом в горле, так и не оформившись до конца, превратившись в изумленный выдох, но и он обрывается.
Дыхание замирает в легких, переполняет их.
Повсюду расходится колючее, покалывающее тепло. Ощущений слишком много, они все острые и живые, быстро сменяют друг друга.
Это не сон! Это точно не сон…
Но вдруг - лишь галлюцинация?!
– Лея…
Аслан?!
Я смотрю на его лицо - такое родное, знакомое, любимое!
– Лея, девочка моя. Ты пришла в себя!
Крепко сжав мою руку, Аслан наклоняется и покрывает кисть поцелуями, прижимается щекой с колкой щетиной, трется. Он раскрывает мою ладонь и трется о нее скулой, продолжая смотреть мне прямо в глаза.
– Ас…лан!
Меня прорывает, я начинаю плакать бурно. Он встает и садится на кровать, обняв меня.
– Я здесь, с тобой. Все кончилось, девочка. Все, я с тобой. С тобой…
– Ты жив? Жив?! Как…
Я цепляюсь за него, трогаю всюду, рыдая в мужскую рубашку. Не могу поверить! Проверяю пальцами черты, обвожу каждую линию. Трогаю кончиками пальцев едва заметные лучики возле глаз, в которых дрожит влага.
– Как я по тебе скучал, - говорил он надломлено.
– Прости.
Я реву, он тоже едва сдерживает слезы.
– Аслан…
– Лея…
Повторяем имена друг друга, задыхаясь, ерзая, обнимаясь. Языки толкаются, зубы постукивают. Он жив, и я совершенно забываю о всех своих обидах на него.
Скулы сводит. Останавливаемся. Тяжело дышим, смотрим друг другу в глаза, и по венам разливается жидкий огонь. Тело содрогается в истоме, мурашки бегут без остановки, совершая очередной круг.
– Лея, - снова повторяет Аслан.
Он целует мои руки и словно греется в них.
– Так много нужно тебе сказать.
– Я беременна, - решаю сказать самое главное.
– Это твой малыш… Сын. Я еще не знаю, как его назвать. Не выбрала имя.
– Мой малыш. Наш малыш, - поправляет Аслан.
– Знаю, что он от меня. Видел твою карту. Залез без спроса, подкупил. Пришлось. Знаешь, меня пытались убедить, будто ребенок - не мой, а от того, другого мужчины… - Аслан мрачнеет.
– Я едва не сошел с ума от ревности и злобы. С трудом сдержался.
– Маржан?
– спрашиваю с горечью.
– Она, - кивает Аслан.
– Мне так много нужно тебе рассказать. О стольком попросить прощения.
– Мне тоже, - всхлипываю.
– Мне тоже! Я тогда убежала, - начинаю плакать.
– Я почти сразу же пожалела! Но было уже поздно.
– Можешь плакать, сколько хочется. Это последний раз, когда ты плачешь по случившемуся. Клянусь!
– с чувством произносит Аслан.
– Обними меня. Мне не верится, что ты жив! Как… По новостям сказали, что ты погиб!
– Журналисты поторопились сделать заявление. Да, я погиб и был мертв несколько минут. И, знаешь, что?
– Что?
– Я находился между жизнью и смертью, там было много света, и я точно знаю, что моим светом была ты, - говорит он просто, со всей душой, и обнимает меня, целуя, гладя по волосам.
– Прости, что я так долго к тебе шел. Но авария не прошла бесследно. Я все это время валялся в больнице и восстанавливался, был в коматозном состоянии. Но всем сердцем стремился к тебе, слышал твой голос. Это была ты. Звала меня…
– Я постоянно звала тебя! Я не хотела думать о тебе! Но это происходило само собой. Вопреки всему я с тобой постоянно говорила. Мне было одиноко… Несмотря на семью, что меня приютила, мне было одиноко, я мысленно постоянно говорила только с тобой.
– И я это чувствовал. Клянусь.
У меня нет причин сомневаться.
Теперь я понимаю, почему не могла ни забыть, ни отпустить его, почему постоянно говорила с ним внутри себя. Потому что он нуждался во мне, а я нуждалась в нем. Наши души стремились друг к другу, были связаны. Поэтому несмотря ни на что, я ощущала, как сильно мне его не хватает!