Чужая невеста. Я тебя украл
Шрифт:
– В чем дело?
– Эти альбомы. Я видел… - медленно говорит Аслан.
– Ты рисовала там… его. Этого мужчину.
– Да. В знак благодарности я нарисовала его первым. Мне было очень сложно первое время. Несмотря на то, что Ахмадовы хорошо ко мне отнеслись…
Аслан отпускает громкий и скептический хмык, демонстрируя все, что он об этом думает. Я смотрю на него с возмущением. Наступает его черед поинтересоваться:
– В чем дело?
Через мгновение он вдруг начинает громко смеяться, вновь пересаживается на
Я таю под градом его поцелуев и в то же время не могу понять, почему такая резкая перемена настроения произошла.
– Аслан!
Сжимаю ладонями его лицо, он смотрит на меня, не мигая, у меня начинает жечь глаза от того, что я не могу так же долго смотреть на него в ответ.
– Больше никогда, - просит он, поцеловав мои ладони.
– Никогда тебе не придется прятаться. Ни под чужим обликом, ни под чужим именем. Клянусь.
– Мы не договорили, а ты начал смеяться. Я сказала что-то смешное?
– Нет, это я радуюсь, как болван, каждому твоему взгляду. Особенно тому, с которым ты хотела бы меня приструнить, посмотрев серьезно. Никто на меня так, как ты не смотрел. Никогда. Так ясно и открыто, с эмоциями. С тобой я жив как никогда прежде. Так было всегда, знай это… - произносит Аслан.
Я замираю от его признаний. Они невероятно глубокие и очень сильные. Я и не подозревала, что за его хладнокровной внешностью таится такой вулкан эмоций, каждая из которых направлена на меня.
– Я всего лишь выразила свое отношение к твоему презрительному хмыканью. Как бы то ни было, Маржан помогла мне от чистого сердца, а потом просто запуталась.
– Ты слишком добрая, Лея.
– Я хочу сохранить частичку хороших воспоминаний. Альбомы с рисунками мне дороги. Тебе не хочется ничего и слышать о Дархане, но он стал настоящим другом для меня. Одно время я и пяти минут без слез провести не могла. В особенности, когда забеременела. Стала ужасной плаксой. Он помог мне, подсказал способ. Я ему буду благодарна всегда и прошу это принять, как я приняла факт, что ты был женат, жил под другим именем, женился на мне фиктивно и ничегошеньки об этом не сказал.
– Справедливое замечание. Но умоляю, скажи, что там, в этих альбомах с рисунками есть не только Ахмадов.
– Что? Нет, разумеется, нет. Хочешь, покажу?
Аслан подает мне альбомы. Я выбираю первый из них.
– Там все… Даже предметы. Природа. Город… Люди.
Любимый мужчина еще держится напряженно, и я решаю немного подшутить над ним, говорю, опустив взгляд и перебирая страницы.
– Я рисовала всех, кто мне понравился. Например, я очень много рисовала Алмаза.
– Это еще кто?
– напрягается Аслан.
– Достойнейший. Верный… С очень красивыми глазами.
По мере сказанных слов Аслан напрягается все сильнее и сильнее. Я раскрываю альбом на нужной странице:
– Вот он.
Аслан с мучительным и ревнивым
– СОБАКА?! Ты жестокая, проказница!
– рыкает Аслан.
– Как я тебя накажу за эту издевку… Как только дорвусь до тебя, из постели сутками вылезать не будешь!
Я откладываю альбом в сторону и тянусь к Аслану.
– Скажи еще раз.
– Что люблю?
– мгновенно понимает он.
– Да.
– Люблю. До безумия.
Мы долго-долго обнимаемся, любим друг друга: не только губами и руками сплетаемся. Между нами крепкая, истинная связь, которую не разорвать ни расстоянием, ни испытаниями, и, когда Аслан рядом, когда я смотрю в его глаза и вижу уменьшенную копию себя, наша связь лишь крепнет.
Сердца в унисон бьются, а на душе тепло, светло и радостно. Тот, кого не хватало, рядом… Тот самый Единственный - часть меня, часть нас самих. Идеальное совпадение…
– Я не сказал самого главного. Я избавлю тебя от дядюшки. Уже придумал, как это сделать, - негромко говорит Аслан.
Разобраться с Умаром Джафаровым, который держал меня в страхе на протяжении стольких лет, кажется чем-то нереальным, фантастикой! Аслан много раз подробно разъяснил весь план, все его составляющие, нюансы.
Я знаю, что мне ничего не грозит, мой мужчина об этом позаботился, предусмотрел все так, что мне даже контактировать с Умаром Джафаровым не придется.
Однако неясное волнение все же присутствует. Легкая тревога не дает заснуть крепко, ворочаюсь без сна, перекатываясь с бока на бок. Мои шевеления слышит Аслан и поворачивается ко мне лицом.
– Прости, - шепчу.
– Я тебя разбудила.
– Я сам почти не спал, - отвечает он таким же шепотом.
Мы шепчемся, хотя можем говорить в полный голос, находясь в спальне дома, где я уже бывала.
Из всего имущества Салмановых Аслан забрал себе только этот дом - он был подарком деда, который души не чаял в старшем внуке. В больнице я провела некоторое время на сохранении, потом меня выписали.
Теперь мы живем в доме Аслана - в том самом, куда он меня привез впервые. Стены знакомая, но обстановка изменилась. Аслан многое здесь изменил, и почти ничего не напоминает мне о прошлом - о моей поспешности, недоверии и ошибках.
Стены об этом скромно умалчивают, но я до сих пор помню и не хочу забывать этот горький урок, когда один поспешный вывод, подкрепленный обидой и нежеланием выслушать любимого, привел к горькой и длительной разлуке.
Тем более, я до сих пор храню пустой кошелек, который с насмешкой швырнула в пыль Наира. Бывшая супруга Аслана, сама того не желая, преподнесла мне один из самых нужных уроков: нельзя быть доверчивой, как слепой котенок, нужно следовать своим интересам.