Чужая невеста

Никольская Ева

– Куда? – прошептал мне в губы мужчина. – Разве ты еще не поняла, что шастать одной по Стортхэму для тебя теперь опасно?

– Я есть хочу, – призналась, едва не всхлипнув. – Очень!

– Понятно, – сказал Керр-сай и, подарив мне дразнящий своей легкостью поцелуй, шепнул на ушко: – В расчете! – после чего поставил меня на пол, поправил платье и предложил свой локоть. – Пошли, отведу тебя вниз под охраной… мышка.

Тем же днем…

Сердобольная Эния, бормоча под нос: «Совсем довели бедняжку», подкладывала мне на большую тарелку все новые и новые вкусности. Это напоминало шведский

стол, с той лишь разницей, что выбирала кусочки блюд не я, а их создательница. И каждое она предлагала мне не просто попробовать, а обязательно съесть, иначе ее величество королева кухни непременно обидится.

Вот я и жевала, сидя на высоком деревянном стуле, придвинутом к свободному краю длинного стола. Запивала стряпню лэфы компотом, категорически отказавшись от вина. После недавнего инцидента голова мне требовалась чистая, без всяких намеков на опьянение. От нехватки воздуха я не умерла, теперь же ребром встал вопрос, как не умереть от обжорства. Решение пришло само. И на этот раз в образе не умника Керр-сая, а его непосредственного начальника, над плечом которого переливалось серебром хмурое «солнышко».

– Поела? – не размениваясь на приветствия, спросил беловолосый норд и нагло утащил из моей тарелки еще нетронутый пирожок. Пронаблюдав за тем, как выпечка исчезает во рту мужчины за два коротких укуса, я невольно сглотнула и только потом сообразила кивнуть. – Вот и славно, маленькая лэфа! – подарил мне широкий оскал норд. – Пойдем.

– К-куда? – отчего-то испугалась я. Слишком уж странным мне показался такой неожиданный интерес главы общины к моей скромной персоне. Уж не вещички ли собирать он меня зовет, чтобы отправить пинком на выход?

– Узнаешь.

Я продолжала сидеть. Не потому, что решила заартачиться, просто ноги как-то сами онемели, не желая подчиняться приказам хозяйки. Грэм, вздохнув, покосился на своего элементаля. Тот тоже вздохнул и сказал:

– Да объясни ей уже ситуацию, пока не перепугал девку до полусмерти своими загадо-ш-ш-шными интонациями, – насмешливо коверкая слова, протянул дух.

Я снова сглотнула, стараясь ничем не выдать излишнюю остроту собственного слуха. По спине пробежал холодок тревожного предчувствия. Что-то будет… точно будет… вот прямо сейчас и начнется! И зря Йен считал, что все скоро наладится.

– Короче, так, Ильва, – начал норд, в упор глядя на меня. – Таш погиб. Вчера был найден медальон с портретом его матери, с которым мальчик не расставался никогда, и кровь. Много крови. Фимар, бросившийся искать хозяина, тоже пропал. Тел нет, хотя это как раз понятно: орна – тварь хищная, она жертвы не для души ловит. – Я сцепила в замок пальцы, стараясь унять тем самым их дрожь. – Это все очень тяжело для тебя, девочка, я понимаю, прости, – немного смягчился риль, но тут же добавил: – Однако теперь твой статус в Стортхэме не определен, а клеймо на ухе и давняя вражда нордов с лэфири Брэд-риля могут привести к печальным последствиям. Керр сказал мне, что случилось на лестнице… – в голосе мужчины проскользнули виноватые нотки, будто он сам участвовал в том кошмаре. – Проблема в том, маленькая лэфа, что такое может повториться снова.

– Но почему?! – воскликнула я. – Ведь моей вины в том, что Таш… – и замолчала, потому что последнее слово категорически отказывалось слетать с языка. Есть вина, есть! Не будь меня здесь, не ринулся бы этот молодой мужчина совершать никому не нужные подвиги.

– Никто тебя и не обвиняет, Ильва, – сказал Грэм-риль, ободряюще хлопнув меня по плечу. Ладонь у него была большая и тяжелая, я даже чуть прогнулась под ее

весом, но мужчина не придал этому значения. – Просто некоторые ищут крайнего, а ты – отличный кандидат на эту роль. Знаешь, что делал твой отец? – Я отрицательно мотнула головой, хоть и подозревала, что ничего хорошего. – Приказывал своим лэфири устраивать засады на молодых меченых, которые не могли еще дать полномасштабный отпор нападавшим. Организовывал подставы и прочие мерзкие вещи. Это тихая негласная война, Иль. Он гадит нам, мы порой отвечаем той же монетой ему. Хотя официально у Миригора со Стортхэмом взаимовыгодное сотрудничество. И вот ты – дочь Брэд-риля, теперь живешь у нас. Понятно, что далеко не все смотрят на это одобрительно. Пока был жив Таш, ты находилась под его защитой. Никто бы не посмел тебя обидеть. Сейчас же… – Блондин, поморщившись, замолчал.

Кухня с его появлением незаметно опустела. И только суп в большой кастрюле тихо булькал, нарушая воцарившуюся тишину.

– Будут обижать, значит, – не столько спросила, сколько констатировала я факт.

– Будут загонять, – нехотя пояснил норд. – Как дичь на охоте. Кто-то – из желания обладать, другие – из стремления отыграться за поступки твоего отца, а третьи просто чтобы не остаться в стороне. Видишь ли, у меченых все органы чувств развиты больше, чем у людей: обоняние, зрение, слух. В нас есть что-то от хищников, Ильва. Выбирая добычу, мы идем по ее следу, пока не поймаем. А конкуренция, ко всему прочему, вызывает дух соперничества, который пробуждает азарт. На тебя не сегодня завтра начнется охота, маленькая лэфа. И если одни будут звать в аманты, то другие предпочтут доказать всем, что дочь Брэд-риля – настоящая вивьера. И я вряд ли смогу это безумие остановить.

– И что ты предлагаешь, Грэм-риль? – В горле пересохло, и я, взяв со стола компот, сделала глоток. – Собирать сумку и валить подальше как от Миригора, так и от Стортхэма?

– Можно и так, – пожал плечами мужчина. Сегодня его длинные волосы были заплетены не в две, как обычно, а в одну косу, перевязанную по всей длине черной лентой. Символ траура? Нет? Без разницы!

– А остаться в качестве помощницы Энии мне нельзя? На нее ведь никто не охотится. И она вам всем очень полезна. Я тоже люблю готовить… – договорить не решилась, заметив, как удивленно поднялась белая бровь норда. Ну да, да… видать, дочери старейшины такие увлечения по статусу не положены. С другой стороны, ей и садистские экзекуции не положены, но были же!

– Тебе не сказали? – Блондин чуть улыбнулся и стащил из моей тарелки второй пирожок, который с удовольствием съел.

– Что именно?

– Эния – дочь меченого. Она здесь под его защитой.

Сразу вспомнился тот старик, что помогал пухленькой лэфе на кухне, наверняка он и есть. Что ж, за кухарку можно было порадоваться, за меня же – впору поплакать.

– Что мне делать, Грэм-риль? – не стала ходить кругами я.

– Выбрать тамана. Он сможет защитить тебя как от притязаний других нордов, так и от твоей вездесущей родни.

– А если Таш все-таки выжил? И вернется?

– Уйдешь к нему, если захочешь, или останешься с таманом. Аманты в плане выбора свободны… до определенного предела, – пожал плечами белокосый, а дух его откровенно скривился. Похоже, метания любовниц между мужчинами были здесь не в новинку, и особого энтузиазма они не вызывали.

– То есть ты предлагаешь мне стать амантой? – зачем-то уточнила очевидное я.

– Да.

– Почему же не женой? Ведь раньше ты настаивал именно на свадьбе, – спросила, снова приложившись к кубку с компотом.