Чужая роль
Шрифт:
— Вам ее не хватает? — спросила Элла.
— Очень. Я думаю о ней каждый день.
Он поставил ее кружку на блюдце и понес к столу.
— А как насчет вас?
— Видите ли, я не знала вашу жену и не могу сказать, что тоскую по ней…
— Шутка!
Льюис захлопал в ладоши, уселся рядом с ней и осмотрел стол.
— Все же чего-то не хватает. Можно? — осведомился он, открывая морозилку.
Элла, с несколько ошеломленным видом, кивнула. Он порылся в морозилке нашел предмет знакомой формы, в котором тут же узнал замороженный торт от Сары Ли. Любимый десерт Шарлы. Часто он просыпался ночью и обнаруживал
— О'кей? — спросил он, вручая торт Элле.
Она кивнула, поставила торт в микроволновку. Льюис прихлебывал чай и следил за ее движениями. Похоже, тазобедренные суставы у нее свои собственные.
И едва не рассмеялся, поймав себя на дурацких мыслях, когда, один из его внуков, во время последнего приезда сказал, что может с одного взгляда отличить, настоящая ли у женщины грудь. Льюис решил, что обладает тем же талантом в отношении бедер.
— Чему вы улыбаетесь?
Льюис слегка пожал плечами.
— Подумал о внуке.
Ее лицо сморщилось, как смятый бумажный пакет. Элла немедленно взяла себя в руки, и Льюис так и не понял, видел ли он в самом деле то, что успел увидеть? Отчаяние. Ему хотелось сжать пальцы Эллы и попросить рассказать, что произошло, кто так сильно ранил ее. Он уже положил руки на стол, но тут вдруг заметил, что у нее такой вид, словно из замороженного торта вдруг вылез таракан.
— Что? — переполошился он. Она взглядом показала на манжеты его сорочки. Льюис присмотрелся. На одной не хватало пуговицы, другая обтрепалась и слегка порыжела.
— Вы ее подпалили? — спросила Элла.
— Должно быть. Я не слишком ловко управляюсь с утюгом.
— Вот как… Я могла бы…
Она поспешно сжала губы и, досадливо морщась, пригладила волосы. Льюис немедленно воспользовался представившейся возможностью и ухватился за нее как утопающий за соломинку.
— Дадите мне пару уроков? — смиренно попросил он.
Прости меня, Шарла…
Наверное, теперь придется спрятать все инструкции, которые она ему оставила, коробочки и пузырьки с надписями: «Для цветного белья»; «Для белого белья»…
Элла явно сдавалась.
— Ну…
Звякнула микроволновка. Льюис вынул торт, отрезал кусок Элле. Не забыл и себя.
— Знаю, что веду себя нахально, навязываюсь, тем более что вы — человек занятой. Но с тех пор как умерла жена, у меня все из рук валится. Да я никогда и не питал пристрастия к ведению хозяйства. На прошлой неделе всерьез задумался, не лучше ли просто покупать новую одежду каждый месяц или два…
— О, не стоит, — перебила Элла. — Я вам помогу. Видно было, что соглашается она без особой охоты, что происходит некая внутренняя борьба, сочувствие и долг спорят с яростным желанием остаться в одиночестве.
— Сейчас посмотрю свой ежедневник.
Ежедневник оказался чудом методичности: книжечка в четыре дюйма толщиной была заполнена лабиринтом строчек, стрелок, телефонных номеров и клейких листочков с записями.
— Посмотрим, — пробормотала Элла, пробегая глазами страницы. — В среду я в больнице.
— Что-то
— Помогаю нянчить детишек. В четверг — кухня для бедных, потом хоспис, в пятницу — «Милзон-уилз»…
— Суббота? — нашелся Льюис. — Не хочу пугать вас, но запас чистого белья подходит к концу.
Элла издала горлом странный, подозрительно похожий на смешок звук.
— Суббота, — согласилась она.
— Прекрасно. Пять часов? А потом поедем ужинать.
И выскочил за дверь прежде, чем она успела ответить. Насвистывая, спустился вниз, где без особого удивления обнаружил Мейвис Голд, заверившую, что она как раз собиралась в прачечную. Грязного белья у нее с собой, впрочем, не было.
— Ну, как все прошло? — шепнула она.
Льюис оттопырил большие пальцы и улыбнулся ее детскому восторгу. Мейвис еще хлопала в ладоши, а он уже спешил домой. Ему не терпелось пролить чернила на брюки и оторвать пару пуговиц от своей любимой рубашки.
9
— Начали, — объявила Роуз, садясь за компьютер. — Имя… так… адрес можешь взять мой…
Ее пальцы так и летали над клавиатурой.
— Цель?
— Найти работу, — глухо пробурчала Мэгги, распростертая на диване, с лицом, наглухо замурованным под полудюймовым слоем некоей субстанции, которая, по ее словам, являлась маской для сужения пор.
— Может, лучше работу в торговле?
— Делай как знаешь, — отмахнулась Мэгги, переключая каналы. Прошло уже пять дней после ее бесславного провала, и сегодня, субботним утром, MTV представляло победительницу конкурса — хорошенькую веселую брюнетку с проколотой бровью.
— Далее смотрите последний видеоклип «Спайс герлз», — протараторила девушка. Мэгги поспешно нажала на кнопку.
— Послушай, — раздраженно проворчала Роуз, — я пытаюсь тебе помочь. Могла бы по крайней мере поучаствовать!
Мэгги фыркнула, но телевизор выключила.
— Трудовая деятельность.
— Это еще что?
— Список мест, где ты работала. Мэгги, неужели ты никогда не писала резюме?
— Только этим и занималась! Не реже, чем ты посещаешь тренажерный зал.
— Список мест работы, — повторила Роуз.
Мэгги тоскливо уставилась на пачку сигарет, но не пошевелилась, понимая, что всякое действие в этом направлении закончится либо лекцией Роуз о вреде курения, ведущего к раку легких, либо лозунгом «У себя дома я хозяйка». Поэтому она вздохнула, закрыла глаза и начала:
— «T.J. Махх». Шесть недель. С октября почти до Дня благодарения.
Мэгги вздохнула. Работа ей понравилась. И она с ней справлялась. Когда поручалось следить за примерочными, она не просто вручала покупательнице номерок и тыкала пальцем в направлении нужной кабинки, нет! Брала вешалки с одеждой, сама открывала кабинку, аккуратно развешивала каждый предмет, как это делали в дорогих универмагах и бутиках в центре города. А когда женщина выходила и начинала вертеться перед трельяжем, затягивая пояс или одергивая юбку, Мэгги мгновенно оказывалась рядом: давала советы, честно и вежливо высказывалась, если фасон оказывался неудачным, спешила предложить другой цвет, или размер, или что-то совершенно, абсолютно иное, такое, в чем некоторые себя даже не представляли. Зато Мэгги воображение не подводило.