Чужая роза

Росси Делия

Пробуждение вышло странным. Руки болели, тело затекло, в горле першило, как при простуде. Я открыла глаза и с удивлением поняла, что вместо спортивного костюма на мне надет какой-то темный балахон, а запястья крепко связаны альпинистской веревкой. В первый момент я даже не испугалась. Мне показалось, что это какой-то розыгрыш, типа посвящения в туристы. И только когда увидела заострившееся лицо Сергея и безумие, горящее в его глазах, поняла, что дело плохо. «Ты должна меня понять, Леся, — шептал муж, рисуя на камне у моих ног какие-то знаки. — Ты идеально подходишь

для ритуала, я все проверил, ошибки быть не может. Огненная женщина, рожденная в первый день месяца арог, может открыть врата силы. И ты сделаешь это, Леся. Ты мне поможешь. Как только я тебя увидел, я сразу понял, что не ошибся, и сегодня все подтвердилось. Пещера позвала тебя, ты нашла путь… Теперь я смогу преодолеть кольца времени и оказаться в новом мире!»

— Что ж, осталась самая малость.

Голос Абьери вернул меня в действительность, а когда я поняла, что он говорит, внутри все похолодело.

— Сантони, — герцог повернулся к толстяку, и тот поспешил изобразить на лице льстивую улыбку. — Моя конреди хочет открыть в твоем аргестерии личную сокровищницу, и положить туда свое кольцо.

— Разумеется, ньор герцог, — закивал толстяк, и улыбка на его лице стала еще шире, превратив глаза в узкие щелочки. — Я все понимаю, и вы совершенно правы, такую ценную вещь нельзя хранить дома, ее место в самой лучшей сокровищнице.

Я открыла рот, собираясь возразить, но посмотрела на герцога, заметила острый взгляд синих глаз — и промолчала. Не стоит привлекать внимание. Я еще придумаю, как забрать камень.

— Что ж, прошу за мной, — угодливо поклонился Сантони, и, закрыв сокровищницу герцога на все запоры, повел нас к очередной зачарованной двери.

Алессандро Абьери

Он подошел к двери и прислушался. В комнате, смежной с его спальней, слышались тихие шаги. Алессия еще не легла.

Абьери нахмурился. Что-то было не так. Он думал, девушка будет рада получить статус его конреди, но чужестранка сумела удивить. Она никак не отреагировала на лестное предложение. Только прикрыла на миг свои удивительные глаза, а когда снова посмотрела на него, оказалось, что он ничего не может по ним прочитать. Ровный золотистый свет надежно скрывал эмоции и мысли. Правда, в какой-то момент ему показалось, что Алессия расстроена, но уже в следующую минуту она потребовала самый большой камень из его сокровищницы, и он понял, что ошибся. Или нет?

К дьяволу! Хватит мучиться сомнениями. Сейчас он войдет в эту проклятую дверь и убедится в том, что между ними все по-прежнему.

Абьери рванул на себя ручку и вошел в просторную спальню.

— Ньор герцог?

Алессия застыла посреди комнаты, но тут же опомнилась и поклонилась, а его будто в грудь ударили.

— Не смей так делать, — преодолев разделяющее их расстояние, резко произнес Абьери и ухватил тонкую руку. — Слышишь? Не нужно никаких поклонов, — уже спокойнее добавил он и выдохнул, сам удивляясь тому, что так бурно отреагировал на привычное действие.

— Как скажете, ньор герцог, — почтительно ответила Алессия, а ему захотелось ее встряхнуть.

Где

та девушка, что отвечала на его страсть с неподдельной искренностью и свободой? Где та Алессия, что пылала в его руках? Откуда взялась холодная и равнодушная почтительность?

Внутри полыхнул гнев, но Абьери привычно сумел взять себя в руки.

— Тебе нравится твоя новая комната?

Он отпустил Алессию, и та тут же отступила на шаг назад. А его снова накрыло волной раздражения. Боится? Избегает?

— Да, ньор герцог, — ровно ответила конреди.

— А одежда?

Он заказал дюжину изящных платьев, десяток тончайших рубашек, пять кружевных головных покрывал и несколько пар туфель. И предвкушал, как красива будет его конреди в великолепном алом бархате или в переливающемся синем шелке. Вот только Алессия оставалась в своем прежнем наряде, даже не подумав переодеться. Интересно, почему? Показная скромность? Или демонстрация пренебрежения?

— Она очень красива, — спокойно ответила Алессия.

— Тогда почему ты ничего не примерила?

— Вы не приказали.

А в янтарных глазах светится непокорное пламя. Что это? Бунт? Похоже на то.

Злость улеглась. Внутри появилось предвкушение.

— Что ж, хорошо, я приказываю сейчас, — опустившись в кресло и закинув ногу на ногу, небрежно произнес Абьери.

Алессия едва заметно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и распрямила спину. Он уже не раз замечал это непокорное движение. И оно ему нравилось. Очень. Было в чужестранке что-то живое, настоящее, то, что отличало ее от всех остальных женщин и надолго приковывало взгляд. Сила, независимость, ум, воля, и при этом — невероятная женственность. Удивительное сочетание. Редкое.

— Как скажете, ньор герцог.

Алессия говорила вроде бы покорно, но чуткое ухо уловило в ее словах едва заметную насмешку.

— Зови меня Алессандро, — велел Абьери.

Он положил руки на подлокотники и откинулся на спинку кресла. В душе зрело предвкушение. Интересно, Алессия сумеет оправдать его ожидания?

— Хорошо, Алессандро, — по губам девушки скользнула легкая улыбка, и он почувствовал, как тесно стало в штанах.

Проклятье… Никогда так сильно не реагировал на женщин. Не иначе, околдовала его чужестранка — нежным голосом, волосами огненными, плавными движениями гибкого стана. Ведьма… Но какая прекрасная ведьма!

Девушка, тем временем, медленно потянула тесемки рубашки, словно невзначай оголила плечо и позволила ему увидеть нежную кожу груди. Ее руки коснулись пояса, и вот уже юбка скользит на пол, открывая стройные ноги. Следом на полу оказывается и рубаха, которую Алессия сняла таким гибким и чувственным жестом, что у него разом сбилось дыхание. А внутри зазвучала мелодия, под которую они недавно танцевали, и ему показалось, что Алессия тоже ее слышит. Раз… Два… Три… Движения тонких рук изящны, как у танцовщицы фалько. Мягкие губы приоткрылись. На щеках загорелся румянец. Плавные движения бедер завораживают, приковывают внимание и уже не отпускают, заставляя сердце стучать все сильнее.