Чужая рука на запястье
Шрифт:
Кабинет полковника мне не понравился, но общая пошарпанность мебели говорила о том, что выделять себя «горлопан» не любит. Аскет, стало быть. Или, скорее всего, как говаривала миссис Шерри, «ни себе, ни людям».
Хозяин кабинета, этакий квадратноголовый, короткостриженный, широколобый и набыченный экземпляр прекрасно отражал свою суть, оценивающе глядя на меня сквозь прищур. Рот его был закрыт, а губы почти скрылись в глубине ротовой прорези. Морщинистое, одутловатое, поджаренное на солнце лицо, с мешками под глазами и сведенными к переносице
– Ну и каким недружественным ветром вас сюда занесло? – первые фразы подтвердили мое предположение. Людей полковник не любил. Женщин – в особенности. Тактика в общении с такими людьми предполагала введение их в заблуждение восхвалением всех сфер их деятельности. Без ожидания благодарности. И никакого флирта.
Я сдержанно улыбнулась.
– Признаюсь вам как на духу, меня привело любопытство. На фоне общей расхлябанности слова о царящем в вашей части порядке удивили. Я, если честно, не поверила слухам и решила проверить все лично. Но за все время пребывания на территории вашей части не нашла к чему придраться. Как вам это удается?
Полковник на мои комплименты не клюнул. Или клюнул, но вида не подал. Крепкая рука с широкой ладонью и мясистыми пальцами сжала бедную ручку так, что мне послышался легкий треск.
– Думаете налить мне меду, а потом дерьмом нас полить!? На какую газетенку вы работаете?! – заорал полковник.
Я опешила. Честно. Еще ни разу в моей жизни лесть не вызывала такой реакции.
– До определенного времени я не могу назвать…
– Молчать! – продолжал кричать он, – Как вы попали на территорию части!?
И этот туда же.
– Это случайность.
– Случайность!? Еще скажите, что это чудо! – лицо у полковника покраснело.
– Я не говорила этого! Скорее, это неприятная ошибка. Я действительно ехала сюда, но по пути меня отравили, забрали все вещи и почему-то подкинули на территорию вашей части в совершенно невменяемом состоянии.
Я тоже перешла на повышенный тон, но полковника это не смутило.
– Вот в невменяемое состояние я верю! Капитан Рокотов именно так и сказал. Но тот факт, что вас обокрали и обманули еще требует тщательной проверки! И капитан в этом разберется!
– Проверяйте. И если вы найдете тех, кто это со мной сделал, я буду вам очень благодарна!
– А если мы найдем подтверждение вашего обмана!?
– Я не вру! Я журналист и ехала написать статью о вашей части! Правдивую, к вашему сведению, статью!
– Ни один писака еще не написал ни слова правды! – продолжал кричать он. – И я не позволю вам писать о нас статью!
– Но я не собиралась очернять вас, – сказала я как можно тише, пытаясь снизить общую громкость нашего разговора.
– Собиралась! Еще как собиралась! – раскочегарился полковник.
– Хотите я покажу вам статью, которую напишу, а после уже отдам редактору?
Полковник хотел что-то ответить, но, вдруг споткнувшись о мое предложение, замолчал. В глазах его читалась какая-то
– Пишите.
После криков тихий тон командира части меня озадачил. Он же достал из ящика стола лист бумаги и протянул его мне вместе с многострадальной ручкой. Я покосилась на предложенное.
– Что?
– Статью.
– Сейчас? Вы хотите, чтобы я написала статью сейчас?
– Да. Хочу проверить то, что напишете.
– Но я не пишу статью за пять минут. Мне нужно время. Давайте я принесу статью вам завтра утром.
Я потянулась за бумагой, но ладонь полковника вдруг громко шлепнула по листу.
– Сейчас!!!
Мои ушные перепонки почти лопнули от его крика. Внутри меня сжалась от страха маленькая девочка. Я просто не понимала, что происходит. Если он так орет без повода, то что будет, если дать ему этот повод?
Пришлось согласиться. Я писала полную ахинею, учитывая мои скромные познания о мире вообще и практическое отсутствие данных об этой конкретной части, в частности. Но полковник вдруг взялся мне очень активно помогать.
– А о медпункте написали? Вы ж там почти уже сутки провели. Пишите.
И я писала.
– Напишите, что у меня самый лучший личсостав.
И об этом тоже.
– У нас самая лучшая столовая. Не ходили еще? Сейчас допишем и пойдем.
– Но мне нужно вернуться в медпункт. Доктор прописал диету…
– Еще чего! Диету! Будете обедать как все! Чтобы не писать, что кроме каши у нас ничем не кормят!
Брови мои не опускались в течение всего часа, проведенного в кабинете командира части. И когда звонок отвлек внимание полковника от моей персоны, я облегченно выдохнула.
– Статью оставите мне. Я отдам вам ее завтра, – полковник почти вырвал у меня из рук лист бумаги, – И только попробуйте изменить в ней хоть слово! Вы мне ответите!
Я кивнула.
– Свободны!
Я ошарашенно посмотрела на него, но поняв, что меня в конце концов отпускают, пробормотала «до свидания» и вылетела из кабинета настолько быстро, насколько мне позволяло состояние.
Выскочив за дверь административного здания, я со всего размаху влетела в грудь капитана Рокотова. Ударившись плечом, я зажмурилась и замычала от боли. Он машинально поймал меня за плечи, предотвращая падение. Но от этого стало лишь хуже. Ругательства сдержать не удалось.
– Да что б вас черти унесли! – воскликнула я, выплескивая на капитана всю скопившуюся за время общения с полковником злость. – Уберите сейчас же руки!
Капитан мгновенно выполнил указание. Прикрыв глаза, я обхватила ладонью плечо. Под пальцами запульсировало. Я принялась мысленно убаюкивать боль, задабривая свое тело обещаниями про скорый отдых и нормальное лечение. Всего полдня. Полдня. И я буду дома. Зудящая мысль о том, что дома меня ждет не только покой, но и убийца, омрачала приятное предвкушение. Но, как оказалось, даже убийцы из моего мира в данный момент были мне роднее здешних обитателей.