Чужая судьба
Шрифт:
Со стоном, Ленсаноэль раскрыла рот шире, лишь бы ярче были ощущения. Яромар нежно сомкнул горячие уста, втягивая юркий язычок, прикусывая на грани боли. Девушка прижалась настолько близко, что стало больно. Напряжённые от желания острые соски вжались во вздымающуюся мужскую грудь. И мужчина потерял остатки разума. Нежность сменилась животной, первобытной страстью. Яромар вторгся в её рот с таким желанием, будто заплутавший путник, который неделю не видел воды и наконец-то нашёл свежий источник.
Лена, как маленький мотылёк тянулась за жадными губами. Она целовалась так страстно, так отчаянно, словно
— Сладкая моя, — прохрипел мужчина, оторвавшись на миг от её губ. — Какая же ты сладкая, девочка моя. Страстная и до одури желанная, — губы мужчины опустились на тонкую шею, страстно прикусывая быстро бьющуюся венку. — Не могу без тебя, Воробушек мой. Сгораю без тебя, — ласковые поцелуи покрывали линию скул, ресницы, нос, щёки.
— Яромар… не надо…
Звук собственного имени на припухших от поцелуев губ словно сорвал последние тормоза, и мужчина, не в силах сдержаться, разрываемый чем-то колким и нежным, продолжал говорить страстные слова, исходящие из самой души. В это время пальцы бродили по его лицу, по скулам, по губам, почти не осознанно. Нетерпеливо трогал самыми кончиками влажные губы, гладкие щёки, аккуратные раковины ушек. Сдерживать чувства в себе больше не было сил. Яромар шептал, сгорая от нежности:
— Не могу… схожу с ума… нежная… маленькая…
Мужчина подхватил своего Воробушка на руки, вынуждая обхватить ногами талию. Ночная рубашка скаталась на талии. Минуту спустя Яромар опрокинул Лену на широкую кровать. Ладони мужчины сомкнулись вокруг маленьких ягодичек, мягко, невероятно нежно сжимая сквозь тонкую ткань трусиков.
— Хочу врасти в тебя… стать частью тебя… Хочу, чтобы ты всецело принадлежала мне…
Язык нежно пощекотал тонкую шею, оставляя влажный след. Яромар отстранился и легонько подул. Ленсаноэль выгнулась на кровати и ахнула от всплеска ярких ощущений.
— Я тебя безумно люблю, воробушек мой, — шепнул на самое ушко, обводя кончиком носа ушную раковину. — Никого больше. Лишь тебя. И ты будешь моей. Только моей и ничьей больше.
Руки провели вверх по спине, собирая пальцами невесомую ткань, коснулись беззащитной шеи.
— Я чувствую твоя дрожь, моя маленькая, — заглядывая в голубые глаза, хрипло сказал Яр.
Девушка задрожала ещё сильнее. Мужчина стянул с девушки ночнушку и накрыл руками грудь. От прохладного воздуха по коже пробежали мурашки. А затем горячие губы прижались к родинке в ложбинке между грудей. Лена закрыла глаза от наслаждения. Громкий стон вырвался из её горла, когда губы мужчины сомкнулись вокруг соска. Тонкие пальчики зарылись в волосы, притягивая голову Яромара ближе. Желание превратило кровь в густую карамель, а остатки скромности испарились. Тело полностью подвело, с готовностью откликаясь на его ласки. А дальше рука спустилась ниже. Оглаживая живот, впадинку пупка, опускаясь ниже, туда, где всё жарко пульсировало. Лена потерялась в удовольствии. Она больше не сопротивлялась,
— Ты невероятно прекрасна, девочка моя! Будет немножечко больно, — хрипло выдохнул Яромар.
Лена не успела заметить, как мужчина освободился от брюк. Любимый сделал плавное движение вперёд. Девушка смогла лишь выдохнуть и вцепиться в плечи мужчины, когда низ живота обожгла вспышка боли. Слёзы навернулись на глазах, и Яромар стал сцеловывать их горячими губами.
— Прости, моя маленькая, — говорил хрипло, замирая над ней на вытянутых руках и давая возможность привыкнуть к ощущениям.
Когда жжение пропало, Яромар начал неторопливо двигаться. Сначала медленно, а затем всё быстрее, несдержаннее. Лена выгнулась, подстраиваясь под древний ритм, послушно подаваясь навстречу.
Напряжение достигло накала, что ещё чуть-чуть и Лена была готова взорваться.
— Воробушек, — его дрожь, и протяжный, полный наслаждения стон, стали последней каплей.
Внутри словно лопнула невидимая струна, а сознание взорвалось разноцветными красками. Тело накрыла такая волна наслаждения, что Ленсаноэль не смогла удержать крика, самопроизвольно вырвавшегося из горла. На грани сознания она услышала низкий рык Яромара. Темнота накрыла со всех сторон и Лена резко села на кровати.
Окинув взглядом свою комнату, девушка жалобно застонала. Боль сосредоточилась в груди. Чёртово наваждение! Сознание раз за разом издевается над ней. Вся кровать была перековеркана, а ночная рубашка противно прилипла к спине. Лена бессильно стала бить кулаками по кровати. Слёзы начали душить, а крупные слёзы сорвались с ресниц. Чтобы как-то успокоить душевные страдания, Ленсаноэль пошла в соседнюю комнату, где должны были спать Марик и Радуга. Девушка оставляла своего когиата у кровати сыночка, чтобы при первом зове, рвануть к мальчику.
«Что-то случилось?» — спросила Радуга. — «Ты слишком бледная. И на душе у тебя неспокойно».
«Яромар приснился. Опять. Я думала, что это правда», — слёзы вновь начинают течь по щекам.
Лена забралась в кровать и уткнулась носом в макушку своего сыночка. Марик сонно завозился, но не проснулся. Радуга устроилась за спиной хозяйки и ментально усыпила Ленсаноэль.
В то же время, Яромар метался на своей кровати. Он продолжил видеть дивный сон. Точнее, сон, который несколько минут назад был таким сладким и сводящим с ума, обернулся кошмаром.
Он расслабленно лежал на кровати, а голова его Воробушка покоилась на его груди. Пальцами Яромар лениво оглаживал тонкие плечи девушки. Тело ещё подрагивало от пережитого удовольствия.
— Так вот как ты помнишь меня? Вот как ты чтишь память обо мне? — из тёмного угла комнаты к кровати медленно стала подходить Эона. — Я думала, что ты любишь меня!
Эльфийка надвигалась, угрожающе сдвинув брови. Боль разлилась в груди. Яромар распахнул глаза и бессмысленным взглядом он уставился в потолок. Он предал. Он предал свою любовь к Эоне. Он полюбил эту мелкую девчонку. Сомнения и угрызения совести грызли его изнутри. Всю ночь он не мог уснуть. В голове путались сладкие образы настоящего и ранящие прошлого. Как разобраться в себе?