Чужая свадьба
Шрифт:
Словно почувствовав, что она смотрит на него, Эллиот поднял голову, и их взгляды встретились. Какое-то мгновение им казалось, что в комнате, кроме них, никого нет. Она слышала только биение своего сердца. Губы Эллиота разжались и дрогнули от чуть заметной улыбки.
— Леди Агата? — Кто-то дотронулся до ее локтя. Она с трудом пришла в себя от всепоглощающего ощущения его присутствия, в такое состояние ее приводил лишь намек на его улыбку.
— Да? — Она повернулась. Перед ней стоял мистер Джеп-сон,
— А… э, вы зашли сюда случайно, леди Агата, не так ли? — смущенно спросил он.
— Конечно, нет, — высокомерно ответила Летти. — Почему вы так думаете?
— Потому что, это… э… курительная комната.
Конечно же. Любой идиот понял бы это. В воздухе висело облако дыма. Десятка два мужчин курили сигары, у других в руках были бокалы с бренди. Дамы… Их вокруг не было. Ох.
— Извините, я искала дамскую комнату. — Дай Бог, чтобы была такая в этом доме.
— Ну да! — обрадовался мистер Джепсон. — Через холл и первая дверь налево.
Перед тем как уйти, Летти взглянула на Эллиота, который по-прежнему был поглощен разговором с седым худым человеком. Летти вышла и, не раздумывая, направилась в гостиную.
Болтовня с местными сплетницами могла оказаться забавной. Она двинулась в направлении, указанном мистером Джепсоном, и увидела, что дверь в дамскую комнату слегка приоткрыта. Летти подошла, ожидая, что ее встретит облако ароматов духов и пудры.
Вместо этого до нее донесся голос Кэтрин Бантинг:
— Конечно, не скажешь, что вульгарна. Летти остановилась.
— Нет, но можно сказать «простовата», — последовал ответ. Это была жена сквайра Химплерампа, Дотти. Она слова не сказала Летти, если не считать небрежного «здрасте». — Знаете, что говорят люди? — с пафосом спросила Дотти.
— Вам ведь известно, что я не слушаю сплетен, дорогая, — ответила Кэтрин, но в голосе хозяйки дома не было осуждения.
— Конечно, но это скорее не сплетни, а предположения.
— О, тогда ничего. Так что же предполагают люди?
— Говорят, что сэр Эллиот, — я воспользуюсь вульгарным выражением, которое здесь уместно, — сражен ею. Летти улыбнулась. Неужели так говорят? Кэтрин рассмеялась. Улыбка исчезла с лица Летти.
— Эллиот? «Сражен»? Глупости!
— Но он действительно ведет себя необычно. | Внимание! Летти насторожилась.
— Надо ли напоминать вам, дорогая, что я была помолвлена с этим человеком? Не хочу быть несправедливой, но Эллиот не из тех, кто дает волю своим чувствам. Если предположить, что они у него есть.
Если таким образом Кэтрин старалась «не быть несправедливой», то Летти не хотелось бы столкнуться с ней, когда той вздумается кому-то напакостить. Летти хотела уйти, опасаясь, что если останется хотя бы ненадолго, то сделает что-нибудь необдуманное.
— Вы
— Ну, — осторожно сказала Дотти, — мне кажется, он думает, что у нее хорошая фигура? Мой сын в этом уверен. Он говорит, что она…
— Нет, — резко оборвала ее Кэтрин. — Эллиот думает не об этом. — Она вздохнула. — Для меня все совершенно ясно.
Я полагала, что такая проницательная женщина, как вы, Дот-ти, тоже это понимает. Если нет… я ничего не скажу. Но думаю, Эллиот делает страшную ошибку.
— О, скажите!
— Нет. Нехорошо уже, что я думаю об этом.
— Я уверена, что вы от всего сердца желаете сэру Эллиоту только хорошего.
— Конечно!
— Что же вы подозреваете?
— Так вот, — с удовлетворением произнесла Кэтрин, и Летти представила, как та подвинула свой тощий зад поближе к Дотти. — За последние годы Эллиот многого добился, не правда ли?
— Да.
— Он всегда был честолюбивым, а после возвращения с Востока увлекся политикой. Поверьте мне, он не удовольствуется званием «сэра».
— О…
— Вот именно. И чем еще лучше обеспечить себе титул, как не женитьбой на дочери герцога? — Кэтрин замолчала, как бы спохватившись. — Вот я сказала и теперь чувствую себя ужасно! Вы должны знать, что я ничего и никому бы не сказала, кроме вас, дорогая Дотти.
— Конечно, нет, — важно подтвердила та.
— Я только надеюсь, он понимает, куда может завлечь его такая женщина. И, — торопливо продолжала Кэтрин, — вы должны поверить — я лишь беспокоюсь о нашем дорогом Эллиоте.
— Конечно, верю.
«Конечно, — мрачно подумала Летти. — И если вы вери-,те этому, Дотти, то поверите, что ваш сын будет премьер-министром. Во что вы, вероятно, уже верите».
— Леди Агата не сможет оценить такой ум. Мужчины с блестящими способностями редко испытывают глубокие чувства к окружающим. Они целиком отдают себя высоким стремлениям. Это вполне устроило бы умную женщину, но будет очень трудно для такого темпераментного существа, как леди Агата…
«Темпераментного»? — с отвращением повторила про себя Летти незнакомое слово. Оно напоминало «развратный».
— Она ведь из таких, не правда ли? — наслаждаясь новой сплетней, прошептала Дотти. — Горячая женщина. Да когда они с сэром Эллиотом переглядываются, воздух между ними накаляется. Мне прямо жарко становится, — закончила она.
— Гм. Я бы сказала, что эти взгляды в основном исходят от леди Агаты, а не от сэра Эллиота. — В голосе Кэтрин появился заметный холодок. — Если говорить честно, мне жаль ее.
— Жаль?
— О да. Хочу сказать, она явно подвержена истерическим припадкам, как старая дева, и все такое. Бедняжка.