Чужая свадьба

Брокуэй Конни

Летти на цыпочках подошла к Анжеле. Девушка спокойно спала, дыхание было ровным, цвет лица здоровым. Летти улыбнулась. По крайней мере проблемы невесты маркиза довольно легко были решены.

Девушка пошевелилась и открыла глаза.

— Леди Агата?

— Тихо. Мы ведь не хотим разбудить почтенную миссис Николе? И пожалуйста, друзья называют меня Летти. От удовольствия щеки Анжелы порозовели.

— Летти. Где вы были прошлой ночью? Я так беспокоилась, и сэр Эллиот был вне себя.

Несколько дней назад Летти польстило бы, что она расстроила Эллиота. Сейчас

она чувствовала только свою вину, но изобразила задорную улыбку.

— Я ездила за вашим письмом, милочка, — шепотом сообщила она. — Нельзя, ч/обы компрометирующие послания ходили по рукам, не так ли?

— Вы достали? — изумилась Анжела. — Вы… вы его получили?

— Да. — Летти вынула письмо из кармана плаща и протянула Анжеле.

— А Кип? — спросила Анжела, глядя на письмо. — Он не рассердился? Смирился с тем, что я люблю другого?

Летти стоило большого труда удержаться от резкого замечания о том, что бы мог сделать разозленный Кип Хим-плерамп, но она ничего не сказала. Не ее дело интересоваться, как расценивала Анжела свою прошлую дружбу с Кипом. Это еще один урок, который она извлекла из своего пребывания в Литтл-Байдуэлле.

— Он все понял, — коротко отозвалась Летти.

Увидев, как похорошело юное личико Анжелы от появившейся на нем счастливой улыбки, Летти обрадовалась, что достала это проклятое письмо. Энергия, с которой Анжела разорвала намокшее послание на мелкие кусочки, свидетельствовала о ее быстром выздоровлении.

— Как я могу отблагодарить вас, леди… Летти?

— В следующий раз диктуйте свои послания, — сухо предложила Летти.

— Впредь я буду писать письма только моему Хыоги.

— И не называйте маркиза «Хьюги», — посоветовала Летти. — По крайней мере в присутствии других людей. Анжела кивнула с серьезным видом и спросила:

— Вы видели сэра Эллиота?

Вопрос застал Летти врасплох. Ее щеки вспыхнули, и по заинтересованному выражению лица Анжелы она поняла, что сильно покраснела. К счастью, девушка была слишком хорошо воспитана и ничего не сказала.

— Да. Я поблагодарила его за помощь. — Летти осознала, что ее голос звучит неестественно, но ничего не могла с этим поделать. — А сейчас я должна вернуться в Холлиз. Как можно скорее.

— Почему?

— А, да потому, потому что… сэр Эллиот не подумал, в каком положении я окажусь, когда придумывал свою историю о том, как забрал нас из вашей усадьбы во время грозы. Будет трудно объяснить, почему я не переоделась, прежде чем поехать с ним. Так что, понимаете, я должна вернуться туда раньше вашего отца и тетушки.

Слава Богу, она еще могла что-то соображать. Объяснение звучало вполне разумно.

— Но что же мы тогда скажем? Почему я здесь? Одна! — Анжела в испуге широко раскрыла глаза. — Я хочу сказать, ну, сэр Эллиот очень старый и почтенный человек, он выше чего-либо неподобающего, но все-таки…

Если бы она только знала, подумала Летти.

— Анжела, не беспокойтесь. Я расскажу всем, что мы обе поехали с сэром Эллиотом вчера вечером, но, выходя из кареты, вы поскользнулись и ударились головой. Я объясню, что вернулась, как только

рассвело, чтобы быть там к приезду вашей тетушки и отца и сообщить о происшедшем.

Анжела приподнялась, опираясь на подушки.

— Но все равно это значит, что я была здесь ночью одна. Я незамужняя женщина, а он…

— Миссис Николе была с вами всю ночь. Она все еще здесь. Спит, если вы уже не разбудили ее. Ваша репутация в безопасности.

Девушка облегченно вздохнула.

— Конечно. — О,на смущенно взглянула в угол на фигуру в кресле. Миссис Николе спокойно похрапывала. — Как я глупа. Я должна была бй знать, что сэр Эллиот примет все меры, чтобы не скомпрометировать леди.

— Все меры, — тихо подтвердила Летти.

— По правде говоря, — лукаво усмехнулась Анжела, — если бы он считал, что допустил хотя бы малейшую небрежность, ограждая репутацию леди, он в первое же воскресенье оказался бы в церкви с требованием огласить предстоящий брак. Он так строго соблюдает приличия.

Девушка не могла знать, что каждое ее слово вонзается словно нож в сердце Летти.

— В самом деле? Мне пора идти. Лучше спуститься по черной лестнице, пока не появились слуги.

И найти темный уголок, забиться в него и умереть.

— Хорошо. — Анжела протянула руки, и через мгновение изумления и неловкости Летти наклонилась и обняла девушку. — Теперь я могу забыть о Кипе, о письме и думать только о вашем удивительном плане празднования нашей свадьбы. О, Летти, само небо послало вас, — с волнением прошептала Анжела, — потому что все наладил'ось.

Должно быть, ее послал сам дьявол.

Другого, более разумного объяснения не было. После того как она разбудила в нем страсть, после блаженства их близости, после того как, победив его замкнутость, эта женщина вошла в его сердце, она покинула его. Не сказав ни слова, не оставив даже короткой записки с каким-нибудь объяснением, а лишь воспоминания о любви, огонь в крови и пылающий в душе гнев.

Эллиоту удалось сохранить спокойствие в разговоре с Анжелой, которую миссис Николе кормила с ложечки.

— Леди Агата говорила, когда собирается вернуться?

— По-моему, нет, — ответила девушка. — Она сказала, что должна спешить, чтобы все подготовить к свадьбе до своего отъезда.

— Отъезда? — Более внимательный собеседник мог бы заметить тревогу, прозвучавшую в голосе сэра Эллиота. Анжела огорченно опустила уголки губ.

— Да. Ей необходимо готовить другое свадебное торжество. Она может остаться, только чтобы закончить приготовления, а затем собралась вернуться в Лондон.

— Вот как? — Эллиот улыбнулся. Улыбка получилась странноватой — губы были крепко сжаты. — Хорошо, мне лучше уйти, а вы поправляйтесь, мисс Анжела. Полагаю, скоро отец и тетушка навестят вас. Я провожу их к вам, как только они приедут.

— Спасибо.

Эллиот поклонился, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. В коридоре он ровньщ и негромким голосом произнес все известные ему ругательства.

Как у бывшего армейского офицера, у него был богатый запас таких слов.