Чужая земля
Шрифт:
Стакан внезапно выпал у Берроу из рук.
ГЛАВА 2. МАГИЯ НАУКИ
Не обращая внимания на разбитый стакан, молодой француз рванулся в сторону Фарриса.
— Что вы знаете о хунати? — глухим голосом спросил он. Пораженный Фаррис заметил, что пальцы француза тряслись.
— Практически ничего, кроме того, что я видел в лесу. Мы наткнулись на человека, стоящего в лунном свете, который выглядел словно и мертвый, и живой. Казалось, что он
Глаза Берроу вспыхнули, и он воскликнул:
— Я знал, что они собрались провести обряд. И другие были там…
Он прервал себя на полуслове, вспомнив о присутствии Фарриса.
Лиз опустила голову, глядя куда-то в сторону.
— Вы что-то говорили? — продолжил американец.
Но Берроу уже взял себя в руки и теперь более осторожно подбирал слова.
— У лаосских племен есть некоторые странные верования, месье Фаррис. Иногда их бывает немного трудно понять
Фаррис пожал плечами
— В свое время я много чего повидал в Азии. Но это просто невероятно!
— Это наука, а не колдовство, — поправил его Берроу. — Примитивная наука, рожденная давным-давно и передаваемая из поколения в поколение. Этот человек, которого вы видели в лесу, находился под действием химиката, неизвестного нашей фармакологии, но от этого действующего с не меньшим эффектом.
— Вы хотите сказать, что эти племена используют наркотик, способный замедлить жизненные функции до невероятно медленного темпа? — скептически спросил Фаррис. — Наркотик, о котором не знает современная наука?
— А вам это кажется таким странным? Вспомните, месье Фаррис, что в прошлом веке одна старая английская крестьянка лечила сердечных больных с помощью наперстянки, пока врач не исследовал ее метод лечения, и… вот результат — он открыл дигиталис.
— Но почему, черт возьми, они хотят жить в таком замедленном темпе?
— Потому что они верят, что в таком состоянии способны общаться с чем-то большим, чем они сами.
Лиз перебила его:
— Должно быть, месье Фаррис сильно устал. Его постель готова.
Фаррис видел нервный страх на ее лице и понял, что ей очень хотелось прекратить этот разговор.
Прежде чем заснуть, он долго думал о Берроу. Было в этом парне что-то странное. Он слишком увлечен этими хунати.
В конце концов, кому какое дело, что эти люди предпочитают жить таким странным образом. Как он там сказал: «Чтобы общаться с чем-то большим, чем они сами».
Что же это были за странные боги, для общения с которыми необходимо жить в сотни раз медленнее?
На следующее утро Фаррис завтракал вместе с Лиз на широкой веранде. Девушка сказала ему, что ее брат уже ушел.
— Сегодня он поведет вас в местную деревушку, чтобы договориться о рабочих, — добавила она.
При этом Фаррис
— Вы не любите лес? — предположил он.
— Я ненавижу его. В нем можно задохнуться.
Тогда он спросил, почему она не уехала. Девушка пожала плечами.
— Скоро уеду. Мне нет смысла больше здесь оставаться. Андре не поедет со мной. — Затем она добавила: — Андре тут уже пять лет. Когда он не вернулся во Францию, я приехала сюда, чтобы забрать его. Но он не захотел ехать домой. У него здесь есть то, что привязывает его к этому месту.
Внезапно она вновь замолчала, словно сболтнула лишнее. Фаррис деликатно воздержался от вопроса, о чем она хотела сказать. Возможно, она стала слишком походить на местных женщин, у которых замкнутость была в крови. Хотя Берроу не похож на того мужчину, которому нравилось бы подобное.
Наступил день, сменив не менее жаркие утренние часы. Фаррис, удобно устроившись в кресле, ожидал возвращения Берроу.
Но того все не было. Когда миновал полдень, Лиз явно начала испытывать беспокойство.
За час до заката она пришла на веранду, одетая в брюки свободного кроя и куртку.
— Я иду в деревню. Скоро вернусь, — сказала она Фаррису.
Ложь ей явно не удавалась. Фаррис понял и поднялся на ноги.
— Вы идете искать своего брата. Где он?
На ее лице боролись горе и сомнение. Она продолжала молчать.
— Поверьте мне, я хочу быть вашим другом, — быстро добавил Фаррис. — Ваш брат ввязался здесь во что-то, не так ли?
Она кивнула. Ее лицо стало белым как полотно.
— Да, поэтому он и не хотел возвращаться во Францию вместе со мной. Он не мог заставить себя уехать. Он здесь, как в ужасных тисках.
— Что вы имеете в виду?
— Я не могу сказать вам. Пожалуйста, подождите здесь.
Он смотрел вслед девушке и вскоре понял, что она направлялась не вниз по склону, а вверх, к вершинам, выступающим над покрытым лесом плато.
Быстрыми пружинистыми шагами он нагнал ее.
— Вы не можете идти туда одна. Вы ведь даже не знаете, где его искать.
— Нет, я думаю, что знаю, где он находится, — шепотом произнесла Лиз. — Но вы не должны идти туда. Местным это не понравится.
Внезапно Фаррис все понял.
— Это большая поляна на вершине плато, где мы встретили хунати?
Девушка не произнесла ни слова, но ее недовольное молчание говорило само за себя.
— Возвращайтесь в бунгало, — сказал Фаррис. — Я найду его. — Она отказалась. Фаррис пожал плечами и направился вперед. — Тогда мы пойдем вместе.
Некоторое время Лиз стояла в нерешительности, но затем все же направилась за ним.