Шрифт:
Дела судебные
Домофон и телефон зазвонили одновременно, и тут же из-за закрытой двери спальни раздался требовательный рев. Мишка проснулся. Стоит ли добавлять, что именно в это время я, стоя у плиты, снимала пену с закипевшего бульона, так что отойти просто не могла.
Невольно вспомнился дурацкий тест,
Кажется, результаты теста утверждали, что если кинуться к телефону, то главным жизненным приоритетом у вас является работа, если к ребенку, то семья, если к дверям, то друзья, если выключать воду, то деньги, а если снимать белье, то секс. А правильный ответ заключался в том, что в первую очередь нужно встать с дивана.
Звонки и плач сделались более настойчивыми, а пена над бульоном поднялась над краями кастрюли, угрожая выплеснуться на конфорку и залить огонь. Этого еще не хватало.
– Мам, я открою.
Ну надо же. Сашка дома. В круговерти повседневных дел, в которую невольно затягивается любая мать, находящаяся в отпуске по уходу за ребенком, я совершенно упустила из виду, что сегодня воскресенье, а потому моей старшей дочери не надо в институт.
Я решительно повернула вентиль плиты, выключая газ. Ничего не случится с бульоном, если я процежу его попозже. Вытерев руки о заправленное в спортивные штаны полотенце, я схватила заливающийся мобильник. Дима. Мой бывший помощник, а ныне без пяти минут судья, дожидающийся подписи президента под указом о своем назначении. Так, Дима вполне может подождать. Я отбила звонок, отправив сообщение «перезвоню позже», бросила телефон обратно на стол и помчалась в спальню, успокаивать Мишку.
По дороге я бросила взгляд в сторону входной двери, которую Санька успела открыть. На пороге стояла моя любимая подруга Машка.
– Проходи, я сейчас, – выпалила я и скрылась в спальне, где в кроватке отчаянно привлекал к себе внимание мой двухмесячный сын.
Точнее, два месяца ему должно исполниться через два дня, и по этому поводу мы даже запланировали небольшую семейную пирушку. Проснувшийся Мишка при виде меня перестал плакать и улыбнулся широко, искренне и безмятежно, как умеют только маленькие дети, наполняя материнское сердце радостью, счастьем и покоем. Я уже в который раз подумала, что одно из самых больших удовольствий в жизни – видеть обращенную к тебе улыбку твоего ребенка. Беззубую, от уха до уха, посылающую солнечные лучики тебе прямо в сердце. Я улыбнулась своему малышу в ответ.
– Проснулся? Доброе утро, мой сладкий.
Несмотря на все страхи, связанные с поздней беременностью, родила я легко и без осложнений, а ребенок появился на свет полностью здоровым. Девять из десяти баллов по шкале Апгар. Да и то балл сняли из-за меня, «возрастной» матери, а не потому, что с малышом было что-то не так.
Сына я назвала Мишкой – с той минуты, как я его увидела, он напоминал мне маленького умильного медвежонка.
Его все время хотелось гладить, тормошить, прижимать к себе. В пушистом костюмчике и шапочке с ушками он был так похож на мягкую игрушку, что становилось смешно. Когда Мишка спал, я могла долго-долго сидеть рядом с кроваткой и любоваться моим маленьким медвежонком. Конечно, если домашние дела позволяли.
Надо признать, что за двадцать лет, прошедшие с того момента, как я родила Сашку, детская индустрия скакнула так далеко вперед, что неизбежные хлопоты, связанные с появлением в семье малыша, оказались несравнимы с тем, через что мне, как и другим родителям, пришлось проходить в первый раз.
Памперсами, конечно, пользовались уже тогда, но сенсомоторные коврики, разнообразные игрушки, тренирующие внимание и тонкую моторику, самоукачивающие креслица, многочисленные предметы, облегчающие материнский быт, были для меня внове. Добавлю, что двадцать лет назад у меня просто не имелось на это все денег, а сейчас Виталий Миронов, казалось, скупил весь «Детский мир», приобретя все нужное, ненужное и хотя бы отдаленно имеющее отношение к грудным детям.
Все эти «приблуды», признаться, очень облегчали быт и экономили массу времени, позволяя просто сидеть у кроватки и любоваться на спящего сына.
– Иди к маме, маленький.
Я достала сына из кроватки, поцеловала в теплый, вкусно пахнущий молоком, детским кремом и чем-то еще неуловимым, но очень родным лобик. Стащила трикотажный комбинезончик и сняла памперс. Тяжелый, основательно заполненный за длинную ночь. Достав влажные салфетки, я быстро провела все необходимые гигиенические процедуры, нацепила новый подгузник, вернула на место комбинезон, а сверху натянула тот самый костюмчик из искусственного плюша, который придавал Мишке особое сходство с медвежонком.
Март в этом году выдался холодный, и в квартире из-за этого довольно прохладно, а один из самых сильных моих материнских страхов был связан с тем, что мой мальчик может простудиться и заболеть. Пока ни одной детской простуды у нас не случалось. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
– Сейчас кушать будем.
Я удобно расположилась в стоящем в спальне кресле, подложила под левый локоть подушку, устроила Мишку так, чтобы нам обоим было удобно, вытащила из специального аппарата, поддерживающего нужную температуру, бутылочку с заранее приготовленной смесью.
Мишка у меня на искусственном вскармливании. К моему огромному огорчению, моего молока для полноценного грудного вскармливания не хватало. Как сказала наша участковая педиатр, «а что вы, мамочка, в таком возрасте хотите?». При чем тут возраст, я не поняла, но спорить не стала. Выбор смесей на рынке детского питания, к счастью, был огромен.
По совету опытного платного педиатра, которого нам, в противовес неприятной врачихе из районной поликлиники, нашла Тамара Тимофеевна Плевакина, мы подобрали самую лучшую, подходящую именно Мишке на сто процентов, и Миронов закупил целую партию, чтобы не бояться, что смесь пропадет из-за каких-нибудь санкций.