Чужая жена
Шрифт:
Что я только что наделал? Заставил жену отсосать мне, причем так низко и подло, зная, в каком шатком моральном состоянии она находится. Я никогда не был таким жестким с ней. Таким жестоким. Все по обоюдному согласию. Я не заставлял делать минет, она сама согласилась. Но мне просто снесло крышу. Я зол. Раздражен. Жену обидел. Она не заслужила такого отношения к себе.
— Белла? — стучу в дверь ванной комнаты. Слышится шум льющейся воды, а сквозь него — тихие женские всхлипы.
Не жду, когда мне ответят, сам открываю дверь запасным ключом, застаю не самую приятную картину.
Она плачет из-за меня, из-за моей одержимости…
— Прости меня… — шепчу, обнимая мою девочку. Она ни в чем не виновата. Не виновата, что в мужья ей достался мудак с нездоровой одержимостью другой женщиной.
— Что с тобой происходит? — шепчет она надрывно. — В последнее время ты ведешь себя странно. Срываешься, голос поднимаешь...
— Я не поднимаю…
— Просто ты не слышишь себя со стороны.
Что я делаю со своим браком? Как одна женщина способна изменить жизнь на сто восемьдесят градусов? Я обожаю Беллу, она мне нравится. О любви говорить рано, но все же симпатия и желание к ней присутствуют. И уважение.
О каком уважении сейчас может идти речь, если я перед собой вижу не жену, а Жасмин?
— Пойдем в кровать.
Выключаю воду, беру Беллу на руки и несу обратно в спальню. Она без сопротивления поддается мне, позволяет раздеть себя и уложить.
Я долго и трепетно пытался искупить свою вину в постели. Не всю ночь, но большую часть. Она выгибалась, стонала, просила еще и еще. И я дарил ей ласки. Только ей. До изнеможения. Только после того, как Белла осталась удовлетворена, я успокоился и лег рядом с ней. Однако проблема так и не решена.
Перед глазами все время другая…
Другие глаза, другой голос, другая фигура. Я не могу ничего поделать, не могу совладать с собой. Я стараюсь. Сильно. Однако Жасмин рушит мою жизнь. Мой брак.
Может, нам правда переехать в Америку? Я бы попробовал устроить Беллу в другой вуз по ее специальности, показал бы Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Сан-Франциско. Я бы сделал все что угодно, чтобы наша семья была счастливой и нас не преследовали старые раны.
Но если я сейчас все брошу, меня не поймет отец, который помогал в открытии собственной клиники. Не поймет Орлов, который вложил свои деньги, поверив в перспективность моей идеи. И, черт побери, через года три центр бы полностью окупился, вышел в плюс. Записи на операции тому подтверждение. Только один человек поймет мой побег… Она поймет без объяснений, потому что ее тоже ко мне тянет, хоть и влепила мне пощечину, хоть и убегает, отрицает.
Смотрю на рядом спящую Беллу. Малышка не должна страдать из-за моей похоти, моего влечения к другой, не должна наша семья проходить через эти проблемы. Значит, мне следует взять себя в руки.
Глава 12
— Здравствуйте, дорогие друзья! Сегодня я бы хотела рассказать… Нет-нет! — Чертыхаясь, удаляю видео и снова нажимаю красную кнопку. — Добрый день, дорогие зрители! Сегодня я поведаю вам о… Опять не то! Соберись,
Центр города, хорошая погода, прекрасный вид. Фильтрами настроила так, чтобы не было видно кругов под глазами. Не всегда спасает консилер и патчи под глазами, к сожалению. Особенно сегодня, когда меня одолевали ночные кошмары. Даже не так — пытали. Лучше бы ничего не снилось, чем суровое лицо кавказского мужчины и разъяренное лицо мужа.
Кошмар на улице Вязов и то лучше воспринимается, чем два знакомых лица, мелькающих перед глазами. Одно сменяется другим. Черт! То поцелуй, то пощечина, то улыбка и радость, то горечь и печаль.
Чувство вины не дает покоя несколько дней. Оно мучает меня, бросает из стороны в сторону. Не могу так. Не могу выкинуть из головы мягкость и настойчивость его губ, не могу забыть аромат его парфюма. Есть великий соблазн найти этот запах и подарить Максиму.
Он преследует меня, как бы я ни пыталась думать о муже…
Максим по фэйстайму заметил перемены. Обычно во время наших созвонов я всегда с удовольствием разговариваю с мужем, спрашиваю, когда он приедет, считаю дни до нашей встречи. Раньше. Но не сейчас…
Выключаю запись видео, убираю телефон. Не запишу ничего с таким настроем. Подписчики сразу чувствуют настрой человека. Не могу весело вещать моим зрителям о чем-то, когда на душе неспокойно.
Это должно пройти. Должно.
Сворачиваю на улицу, захожу в «Шоколадницу». Заказываю кофе с собой и гуляю дальше со стаканчиком в руках. Нужно расслабиться. Убить время. Настроение повысить. Забыть о черных глазах и коварной улыбке Дани. Забыть о поцелуе. О нем забыть. Не думать. И как не думать, когда каждую секунду уговариваю себя о нем не думать.
Только судьба заведомо знает, что это невозможно. Она, правда, коварно мне об этом не сообщает, не предупреждает.
Вижу его издалека. Его статный силуэт. Высокий. Красивый. Мужественный. Замираю на месте с чертовым кофе. Гляжу на него. Он тоже стоит. Заметил. Не двигается. Смотрит на меня в упор. Узнал.
И я тебя узнала, Дани. Только нам не быть вместе. Я замужем, ты женат. Тот поцелуй — ошибка. Надо жить дальше, не вспоминать этот порыв.
Замечаю, как он начинает двигаться ко мне, в его походке полная уверенность в правильности принятого решения. Он преодолевает расстояние широкими шагами.
Нет! Не хочу к нему! Нельзя!
Быстро допиваю кофе, выбрасываю стаканчик в ближайшую урну, ухожу в противоположную сторону.
Мне нужно быть среди людей. Значит, надо идти ближе к метро. Там всегда толпа, кто-то заходит, кто-то выходит. Только до станции идти далеко. Не успею. Может спрятаться? Например, вон за тем деревом. Глупость. Веду себя как маленькая.
Здесь нет узких улочек, как в Италии, нет высоких зданий, как в Нью-Йорке, здесь можно спрятаться только за ритмом других людей в толпе. Но не сейчас. Вокруг практически пусто, а я чувствую, как Дани преследует меня по пятам, словно хищник. Не отстает ни на шаг, старается преодолеть расстояние. Мне на каблуках трудно бегать, да и быстро вышагивать тоже. Почему я не надела любимые кроссовки, сейчас бы побежала рысью от него подальше.