Чужая жена
Шрифт:
— Что ты хочешь, чтобы я тебе привез из поездки?
— Себя.
Улыбаюсь, скатываясь с его груди, устраиваюсь рядом. Вырисовываю замысловатые узоры у него на животе, скольжу вверх к груди, поднимаюсь по подбородку, палец замирает возле губ.
Он невероятно красивый. Сексуальный. Заботливый. Мой. Только мой. И не стоит забивать свою голову посторонним мужчиной, это просто какое-то наваждение, от которого следует избавиться. Оно пройдет.
— Хочу от тебя ребенка.
— Ребенка? — Муж усмехается, ловит мои пальцы, целует каждый. — Мы с тобой об этом давно говорили. Надо пожить
— Ну… — наигранно надуваю губы. Один и тот же разговор заканчивается одинаково. Но, может, в этот раз получится? — Мама спрашивает, когда мы порадуем ее внуками.
— Я очень уважаю твою маму, но давай мы сами решим этот вопрос. — Максим притягивает мою голову, прижимается губами ко лбу. — Я еще не готов тебя с кем-то делить. Если другого мужика можно убить, то собственного ребенка придется терпеть.
Скованно улыбаюсь, обмирая от страха. Он же не просто так сказал о другом мужчине? Или просто фигурно выразился? Паника стискивает испуганное сердце. Наблюдаю, как Максим поднимается с кровати и голым идет в ванную.
Он просто так выразился. Он не может знать, какие мысли бродят в моей голове. И стоит запретить себе думать о ком-то, кроме Максима.
Глава 9
— Как у вас дела с Максимом? — Мама пододвигает в мою сторону чашку с чаем и садится напротив.
— Вроде хорошо, — отвечаю монотонно.
— Вроде? — Мама внимательно глядит на меня. — С тобой все в порядке? Ты бледная какая-то.
Да, мам, это неудивительно. В последнее время я совсем не нахожу себе места. Если бы я не начинала медленно сходить с ума, то вряд ли бы пришла к тебе. Не хотела, чтобы ты видела меня такой…
Макс в командировке, а я осталась в полном одиночестве. Мне больше не к кому пойти. Своих университетских подруг я растеряла, когда начала встречаться с Максимом, а новыми не обзавелась. Алчность и зависть окружающих меня людей сыграли ключевую роль. К сожалению, не все умеют радоваться чужому успеху от души.
Третий день терзаюсь своими же мыслями. Вновь в момент близости с Максимом я подумала о Дани. Вновь испытала мощный оргазм, представляя перед собой Дани. И мне стыдно каждый раз, когда я выхожу из транса и смотрю в глаза мужа.
Чувство вины теперь меня преследует, как тень. Ходит по пятам, не дает спокойно жить, дышать, смотреть. Все так же вылавливаю в толпе типаж Дани, а как только замечаю поблизости какого-нибудь высокого брюнета, замираю на месте и перестаю дышать. Жизнь останавливается, время не имеет никакого значения, мир перестает двигаться.
Но все возвращается, когда я прихожу в себя и понимаю, что это иллюзия…
— Жасмин… — Мама обеспокоенно вглядывается в меня своими голубыми глазами. Такими же, как и у меня. Светлыми, ясными. Способными проникнуть в душу. Последнее я вряд ли унаследовала.
— Мам... — Делаю паузу, собираюсь с мыслями, не знаю, с чего начать.
С мамой я о многом разговариваю. Мама мне почти как подружка. Она у меня очень мудрая и все
— Когда ты была замужем за папой, у тебя были мысли о другом мужчине?
— О другом? Нет, конечно. — Мама мягко улыбается, осторожно ставит чашку на блюдце. — Твой папа был всем моим миром, мне не нужны были другие мужчины. А что? — Ее взгляд тут же внимательно ловит мой.
— Нет, ничего.
— Ты кого-то встретила?
— Что? — удивленно вскидываю бровь, смеюсь, качая головой. — Нет, я Максима просто обожаю, только вот…
Либо сейчас, либо никогда. Либо я попытаюсь решить проблему, либо так и останусь один на один со своей манией.
— Понимаешь, есть один человек, о котором я периодически думаю. Мы с ним не общаемся, не встречаемся, но он постоянно витает в голове. Не специально, так получается. И эти мысли раньше не влезали между мной и Максимом, а сейчас... — Я опускаю взгляд, стыдно даже смотреть в глаза маме.
— Жасмин. — Она мягко берет меня за руку, сжимает ее. — Ты замужем. Запомни, доченька, муж — это твоя опора, твоя защита. Ты не должна поддаваться минутному влечению к мужчине, с которым тебя ничего не связывает. Не стоит ради прихоти рушить семью. Понимаешь меня?
— Да, — глухо соглашаюсь, а внутри все протестует. И этот протест меня сильно беспокоит. Если бы мама только знала, как становится сложно с собой бороться, особенно когда закрываю глаза.
Я люблю Максима. Люблю больше всего на свете. Мне никто другой не нужен, но вот почему в последнее время я все чаще думаю о том, каковы на вкус чужие губы, какая на ощупь смуглая кожа, как стучит сердце под крепкой грудной клеткой... Это ненормально. Это аморально. Это запретно. Но я ничего не могу с собой поделать.
— Жасмин!
Вздрагиваю от строгого голоса мамы. Она смотрит на меня с предупреждением, с осуждением, словно только что подслушала мои мысли.
— Не смей! Даже думать не смей, слышишь! Максим у тебя состоятельный. Помнишь, из какой дыры он нас вытащил, когда твой отец скончался?
— Помню.
Я напряженно вздыхаю, вспоминая те непростые времена. Сердце до сих пор болит, ноет от потери отца. Мы с мамой внезапно остались без самого близкого человека, а Максим оказался рядом. Он стал нам опорой, поддержкой. Он стал для нас всем, не преследуя корыстных целей. Не было шанса в него не влюбиться. Он стал моим героем, мужчиной, способным решить любые проблемы и подставить в трудную минуту плечо. Мой рыцарь.
— Потом скажешь мне спасибо.
— Да, мама.
Мое согласие никак не отражается на моих мыслях. Они сами по себе крутятся вокруг черных глаз и обаятельной улыбки, и я ничего не могу поделать. Сердце сладко сжимается, а низ живота тянет. Как вот с этим бороться?
Знаю, что мама плохого не посоветует, знаю, что она поддержит меня в любой ситуации. Но вряд ли она позволит разрушить мне собственное счастье. Ведь недавно я действительно была счастлива. Какой-то месяц назад, когда перед глазами не мелькала фигура симпатичного доктора, а сейчас все мысли о нем.