Чужая женщина
Шрифт:
Простыни перестилались каждый день. Косметика и парфюм заменялись, не успевала Сара использовать их и пару раз. Один звонок в изящный бронзовый колокольчик – и любое желание Сары Джонсон немедленно исполнялось.
Мир Бенжамена Рэндалла. Мир короля Техаса. Мир, в котором время замерло, наплевав на двадцатый век.
Мир преданных слуг, крепкой семьи, огромных денег, непомерной власти. Мир, в котором существование зеленого оазиса под названием «Оазис» не вызывало абсолютно никакого удивления, хотя вокруг ранчо на сотни миль тянулось то, что в романах Майн Рида
Лучше бы Бен был не так богат – эта дурацкая мысль крутилась у нее в голове с самого приезда сюда.
Его сын, Маркус, ни за что бы не поверил, что Сара Джонсон так думает. Он ее ненавидит.
Бен предчувствовал, что так будет, и потому не торопился на ранчо.
Ее мрачные раздумья прервал тихий стук в дверь, соединявшую ее комнату с покоями Бена.
– Кто там?
Дурацкий вопрос, одернула Сара сама себя.
– Я могу войти, дорогая?
– Разумеется. Входите. И присядьте, вам надо отдохнуть.
Бен с благодарностью опустился на кушетку. Высокий, широкоплечий, довольно крепкий с виду для своего возраста и физического состояния, он сильно устал, это сразу чувствовалось.
– Сара, ты ведь не моя сиделка. Я прекрасно чувствую себя сегодня. Марк наконец дома, я могу расслабиться.
– Понимаю. Я так и подумала, что худшее позади. Хотя на вашем месте я бы не расслаблялась.
– Сара, Сара, девочка, не будь такой циничной. Конечно, Маркус не слишком счастлив – и я могу его понять, – но он не станет нарушать мир и покой в семье. У Саймона все же свадьба. Да и я, в конце концов, его отец! Я знаю Марка лучше, чем кто бы то ни было...
– Правда?
Сара нервничала, вспоминая взгляд Марка Рэндалла. Он был холодно, почти оскорбительно вежлив с ней, и именно это лучше всего доказывало, ЧТО он на самом деле о ней думает. Слава Богу, у него хватило ума и такта, чтобы не обижать своего отца, но Бен сильно ошибается насчет мира и спокойствия.
Бен осторожно взял Сару за руку.
– Оставим это, девочка. Как ты? Тебе нравится здесь?
– Нравится? О чем вы говорите. Здесь есть все, чего можно желать, и еще в десять раз больше.
– Я рад это слышать. Мне хотелось, чтобы ты была счастлива здесь, чтобы мой дом стал и твоим домом. Марк бывает невыносим, я знаю, но в конце концов все образуется. Ты понимаешь, о чем я?
Сара встала. Горячий воздух душил ее.
– Я понимаю, но... я все еще могу вернуться в Англию.
– Дорогая моя, ничего не изменилось. Я просил тебя приехать по причине, известной нам обоим, и это неизменно. Ты мне нужна. Мне нужна твоя сила. Мне нужна твоя помощь. Твоя поддержка.
– И вы ее получите, будьте уверены. Я просто... не уверена сама, что смогу все это выдержать.
– Из-за меня, да? Я слишком стар...
– Не говорите ерунды! Вы очень привлекательный мужчина, я всегда так считала...
– Серьезно?
В голосе Бена прозвучала такая горькая ирония, что Сара внимательно посмотрела на него, затем быстро подошла, взяла его лицо в свои ладони и коротко поцеловала в губы.
– Перестаньте напрашиваться на комплименты и скажите лучше, что мне надеть
– Девочка, даже этот халат на тебе смотрится вечерним платьем. Ты всегда прекрасна.
Бен дружески обнимал ее за талию, когда раздался стук в дверь. Бен ответил автоматически, и дверь растворилась.
Марк замер на пороге, не в силах оторвать взгляд от рук своего отца, властно обнимающих стройную молодую женщину в одном купальном халате. На секунду смутились и замерли все трое.
Сара терялась в догадках. Что нужно Марку в ее комнате? Почему он так ошарашен присутствием Бена?
Горечь и сарказм затопили молодую женщину, она вызывающе вскинула голову. Что ж, ведь Бен привез ее сюда, поселил в соседней комнате, представил ее как своего близкого друга... Или Маркус Рэндалл считает своего отца слишком старым для женского общества?
Самое главное: зачем он вообще сюда пришел, Маркус Рэндалл?
2
Они что, душ вместе принимали, что ли?!
Марк не мог понять, почему его в такую ярость приводит вид рук отца на талии Сары Джонсон. Из-за этой ярости он практически не помнил, зачем сюда пришел.
Какие длинные у нее волосы... Золотая волна. А под тонким шелком купального халата вырисовывается дивное тело... Ноги... Какие ноги нынче у искательниц приключений...
Возбуждение нахлынуло на него предательски резко, заставив задохнуться, вздрогнуть, неловко отшатнуться назад, переступить с ноги на ногу. Проклятые летние брюки, проклятая жара, из-за которой он не стал надевать нижнего белья, проклятая Сара Джонсон, из-за которой только слепой не разглядит прямо сквозь проклятые брюки его проклятое возбуждение!!! Папа величаво ожидал объяснений, Марк откашлялся и проблеял – иначе не скажешь – первое, что пришло в голову. Надо сказать, что первыми в голову обычно приходят либо глупости, либо банальности.
– Я... э-э-э... папа... мисс...ис Джонсон... добрый вечер. Я, собственно, хотел удостовериться, что все в порядке...
– Маркус, дитя мое...
– Да, папа?
– Мне не хотелось бы показаться невежливым, но мы с Сарой здесь уже несколько дней. В отличие от тебя, кстати. Так что, будь добр, придумай причину пооригинальнее. Неприятно осознать на склоне лет, что умственные способности твоего сына были в твоем воображении несколько... завышены.
Причина была. Не Бог весть какая оригинальная, но зато настоящая. Марк хотел увидеть Сару. И поговорить с ней наедине.
– Я хотел поговорить с тобой, папа.
Это было уже чистейшей импровизацией, потому что о чем говорить с отцом Маркус понятия не имел, особенно сейчас. Почему эта женщина на него так действует? У Марка взмокла спина и даже, кажется, волосы на голове зашевелились. Почему?! Ну почему?
– Ага, и ты отправился в комнату к Саре, чтобы найти меня?
Папа был очень умным человеком, это отмечали слишком многие, чтобы в этом можно было усомниться.
– Я... я пробовал стучать к тебе, но никто не ответил. Да неважно это, честное слово! Я вижу, ты сейчас занят...