Чужая зона
Шрифт:
– В провидцы записался? – улыбнулась Александра.
Ей нравилось вступать в полемику с капитанами – они здорово потешали её своими глупыми сравнениями, умело завлекая в разговор, который помогал убить время, если таковое имелось в излишке. А сейчас было скучно, и хотелось чем-нибудь заняться.
– Я просто уверен. – Петя развёл руками, строя страшную гримасу и имитируя погружение в транс, затем продолжил загробным голосом: – Вижу тело. Оно не шевелится. Это мужчина. Отвратительная рожа (явный мерзавец!). Одна нога в чёрном носке
Александра рассмеялась и толкнула пальцем Петю в лоб.
– Почему он мерзавец? Зачем мёртвых оговариваешь?
– А какого рожна он отошёл в мир иной на территории института? Теперь мы будем копаться: что да почему? А помер бы он в больнице, к примеру, или в родной квартирке, где-нибудь в Бутове, дело передали бы в следственный комитет или, на худой конец, в военную прокуратуру.
– Петька, он ведь секретник. В любом случае его бы на нас повесили, – сказал Ваня Купчик.
– Я и говорю – мерзавец. Порядочными людьми наше ведомство не занимается.
– Тебя послушать, Петюн, мы в отбросах общества копаемся дни напролёт.
– Так и есть. Предатели, шпионы да вредители всех мастей.
Александра ухмыльнулась. Сколько раз она, слушая болтовню капитанов, приходила к мысли, что у ребят кое-какие шарики-ролики в головах отсутствуют. И высшее юридическое образование их не спасало, и продолжительный опыт следственной работы.
«Соболь» свернул с трассы на гладкую от наледи, узкую асфальтовую дорогу, сжатую с обеих сторон пышными голубыми высоченными елями. Снег нависал над краями дороги шапкой свежих сугробов.
Промчавшись пару километров по прямой, микроавтобус притормозил перед воротами НИИ. К автобусу спешили два офицера ФСБ.
Откатив дверь машины, они залезли внутрь.
– Заждались вас, – произнёс полный майор лет сорока. Сразу представился: – Майор Зужев, обеспечиваю разработку проекта всем необходимым. Погибший Салеев был моим подопечным. А это капитан Ургинов, тоже из отряда обеспечения.
Александра бросила быстрый взгляд на капитана. Карие глаза, нос правильной формы, смуглая кожа. Его можно назвать красавчиком. С виду ему лет тридцать пять – самый расцвет, видно, женщины так и вешались на его крепкую шею. Она заметила на правой руке капитана обручальное кольцо. Женат, значит, Ургинов. Ну и мается его жена, не позавидуешь!
– Александра Андреева, начальник следственной группы. Мои помощники – капитаны Пётр Загин и Купчик Иван.
Мужчины пожали друг другу руки.
Ворота института отворил охранник в пятнистом полушубке, с автоматом на плече, махнул рукой. Автобус медленно покатил по вычищенной дороге к зданию.
– Он в главном корпусе? – спросила Александра у Зужева, имея в виду труп погибшего.
– Да, в кабинете расчётной группы.
– Кто его обнаружил?
– Я. – Майор зябко повёл плечами, всё ещё находясь под впечатлением смерти учёного.
– Надеюсь, вы не трогали ничего?
– Не маленький.
Автобус
– Пожалуйста, – показал Зужев на дверь и пошёл первым к входу.
Александра с капитанами двинулись следом.
Оказавшись в большом вестибюле, стены которого ещё с советских времён были покрыты жёлто-оранжевой керамической плиткой, процокали каблуками до бетонной лестнице, заспешили по ступеням на второй этаж, повернули направо и по узкому коридору прошли к кабинету, у дверей которого дежурил офицер в камуфляже. Увидев следователей, он отворил дверь и отошёл в сторону.
Первым в кабинет вошёл майор Зужев, затем Александра и капитаны.
Это было просторное помещение с большими пластиковыми окнами, вдоль стен стояли канцелярские столы, загромождённые папками с документами и рулонами расчётов. Компьютеры, мониторы, принтеры, сканеры, кожаные стульчики на колёсиках с гнутыми спинками. И посреди всего этого, в самом центре, восседал на одном из стульчиков завалившийся на бок мертвец. Лицо его было разворочено выстрелом в рот. Всё было залито кровью. На полу, у безжизненно опущенной руки, валялся пистолет ПМ.
Александра переглянулась со своими капитанами. Очень похоже на самоубийство.
– Приступим, – заявила она. – Ваня, давай.
Купчик поставил на стол свой суперчемоданчик, извлёк оттуда фотоаппарат и принялся фотографировать. Загин взял в руки пистолет погибшего, внимательно осмотрев и понюхав, проверив наличие патронов в магазине, опустил его в целлофановый пакет – главная улика.
– Товарищ майор, давайте присядем, – увлекла за локоть Зужева Александра. – Вот здесь, что ли. Расскажите, как вы обнаружили труп?
Зужев присел на один из катающихся стульчиков (он ему был явно тесноват), вздохнул, вытер нервно ладонью сухое лицо.
– Да как обнаружил? Вошёл в кабинет и увидел. Сразу вызвал охрану, поставил Майкова к двери, а всех, кто соприкасался с Салеевым при разработке проекта, постарался собрать в зале заседания. Они сейчас там.
– То есть вы не всех собрали, как я поняла?
– Отсутствуют два специалиста и четыре человека из группы обеспечения – они улетели сегодня рано утром на полигон – начались испытания.
– А пистолет как мог оказаться у Салеева?
– Это его оружие. Он же секретник. Согласно статусу проекта, все секретники носят табельное оружие.
– У Салеева последние дни были проблемы?
– Не знаю. Я с ним сильно не общался. Только по службе. Поговорите со специалистами – у них тесная рабочая группа, они очень дружны между собой.
– Деньги вы вовремя получаете? – Александра задавала первые приходящие на ум вопросы, надеясь из беглого опроса установить психологический климат, царящий в институте. Если произошло самоубийство, должны быть причины, может, даже бытовые. Если это убийство, то тем более требуются веские причины.