Чужая. Будешь моей
Шрифт:
В остальном может быть, но не в моей правильности, которая раз за разом выходит мне боком.
— Зачем вы привели его сюда?
— Тигр не абонент, у тебя есть шанс решить, что с ним делать.
Дурацкое предложение. Как будто если я скажу прикопать Пашку в лесу, они возьмут и прикопают. Хотя.
Встречаюсь взглядом с Остовиным.
Нет. Это прикопают и даже не почешутся.
Неожиданно холодный порыв ветра заставляет поёжиться и обнять себя за плечи. И я не уверена, что это из-за
— Отпустите его.
— Уверена?
— Да.
Прикусив губу отворачиваюсь от Остовина который, кажется, собрался взглядом просканировать мне душу.
Поздно. Она вся вышла. Вместе с Тигром.
Слышу как за спиной что-то шуршит. Пашкины стоны и жалобы ещё долго стоят в ушах.
А я сажусь на террасу рядом с остывшими кексом и кофе, обнимаю колени.
И вздрагиваю, когда мне на плечи ложится тяжёлая тёмная куртка.
— Спасибо, но не…
Замолкаю, когда Лев садится рядом. Так что бедром касается моего бедра. Отодвигаюсь.
Вдыхаю пряный цитрусовый аромат, исходящий от куртки.
Не то.
Вздохнув, замечаю, что так и не вернула Пашке кольцо. Сильно запоздавшее кольцо. Но не бежать же за ним теперь.
Внутри пусто. Наверное, у меня снова эмоциональный перегруз. Слишком много всего, я не вывожу. И странное поведение Остовина становится вишенкой на торте.
— Вкусно?
— Что?
— Вкусно? — снова спрашивает Лев, кивая на кекс.
На тарелке осталась почти половина большого куска.
— Было да.
— Дашь попробовать?
Сглатываю, находя в вопросе личный подтекст.
Боже, он ведь не дурак! Да по мне даже клиническому идиоту видно, что кроме Тигра я никого и ничего не вижу. А здесь Лев.
Лев против Тигра.
Мысль вызывает нервный смешок.
— Пожалуйста.
Потянувшись за тарелкой, передаю её Остовину. Секунда, и никакого кекса на тарелке не остаётся.
— Мм. Божественно. Сама готовила?
— Да.
— А ещё есть?
Приоткрыв рот, смотрю на Льва. И с первого взгляда ни в вопросе, ни в нём самого нет ничего такого, но…
— Да, конечно. Может, вы есть хотите?
— Не отказался бы, — прищуривается Лев. — Чтобы ты звала меня на “ты”.
Меня не бросает в краску, нет. Но чувство, что я самым поганым образом изменяю непонятно кому накатывает со всех сторон.
— Я сейчас, — криво улыбаюсь Остовину.
А спустя полчаса смеюсь над его шутками и тыкаю. А потом ловлю себя на том, что хватаюсь за его плечо, чтобы не упасть со ступеней.
— Я… случайно. Прости.
— Ты меня, — усмехается Лев, ещё мгновение смеющийся вместе со мной.
— За что?
Но он не отвечает. Взяв коробку, которая так и простояла всё это время рядом, со щелчком открывает. Камень в кольце ловит отсветы от горящих в гостиной
Удивительно, Пашка всё-таки расщедрился на бриллиант.
— Хреновое кольцо, — хмыкает Остовин. — Хочешь, подарю тебе настоящее?
Он всем корпусом поворачивается ко мне с дурацкой коробкой в руке.
А я… у меня паника. Схватившись за горло, не могу ответить. Горло перехватывает спазмом от дурацких шуток Остовина, с которым мы вроде как подружились за эти несколько часов.
— Я хочу, — добивает он.
Слишком серьёзный. Слишком умный.
Слишком.
— Как мило, — раздаётся за нашими спинами голос, от которого я вскакиваю.
Куртка Льва с тихим шорохом падает на траву.
А я смотрю в странные, слишком блестящие глаза Тигра и понимаю, что это конец.
Глава 37
— Выйдем?
— Тигр, — шепчу еле слышно.
— Да без проблем, — хмыкает Остовин, поднимаясь.
Он ставит коробку с кольцом на ступень, наклоняется за курткой, встречается со мной взглядом.
— Не мёрзни, — улыбается.
А потом спокойным уверенным шагом выходит так же, как и зашёл — через забор.
Тигр идёт было за ним, но я вцепляюсь ему в рукав.
— Нет! Подожди. Пожалуйста!
Аромат резких женских духов бьёт по-больному, но я всё равно держу его.
— Ты всё неправильно понял. Да послушай же ты!
Меня трясёт.
До чего додумаются Тигр, который явно не в себе и Остовин, считающий, что я ему понравилась? Ни до чего хорошего. А всё потому, что я позволила…
Что?
Расслабиться? Перестать каждую секунд себя контролировать? Смеяться?
— Иди в дом.
Тигр не приказывает. Чувствуется, что ему, в общем-то, всё равно.
— Это Пашка. Он пробрался сюда, чтобы вернуть меня. Я не знаю зачем. Даже кольцо это дурацкое притащил! А ребята меня спасли. Лев… Остовин… они схватили его и притащили сюда. А я попросила выпроводить его за пределы посёлка.
— Я понял.
Ни черта он не понял! В его глазах холодное и яростное. Убийственное.
— Тигр!
Собственное имя его тоже не впечатляет.
Бездушно улыбнувшись, он отцепляет от себя мою руку.
В сторону Льва не идёт, собирается вернуться в дом. Но я, может, дура, но не настолько, чтобы думать, будто всё в порядке.
— Я ждала тебя, — шепчу в отчаянии. — Не его, тебя! Ждала, думала… гадала с кем ты и когда вернёшься. И ты вернулся.
Чувствуя, как наворачиваются слёзы, отворачиваюсь. Стараюсь беззвучно шмыгнуть носом.
— В аромате чужих духов и алкоголя. Я… наверное, я снова несу чушь. Прости. Если вдруг… но ты, конечно, не захочешь, но если… В кухне ужин. Я… нервничала.