Чужезасранец
Шрифт:
Вообще-то Джейми надеялся, что их сразу же, как молодожёнов, отправят в имение пугала, в этот Лаллидорф или Лалликрох, но ошибался.
Выведя из церкви, новобрачных усадили в карету, и когда за окошком показались знакомые башни Леоха, парень засуетился.
«При чём здесь Леох? Её имение в двадцати милях отсюда». — Он хотел было спросить это у своей жены, но побоялся. От одного её баса у него слабли коленки, и мутило под ложечкой. Поэтому, как только мимо кареты проскакал лысый Дугал, Джейми тут же его окликнул и спросил: почему они направляются назад в Леох.
— Сейчас будем пить и брак консумировать, — обронил как и в
У парня по спине прошёл озноб, на лбу выступила холодная испарина, а во рту сделалось как-то липко и противно.
— Кон… — промямлил он, — кон… гхм… суммировать… ага, — Джейми украдкой скосил глаза на супружницу, но та сидела со своей фирменной миной, с которой впервые появилась на обеде.
«Господи, помоги мне. — Паника взяла за горло и слегка сдавила. — Нет-нет, должен же быть какой-то выход. Он должен быть. — Джейми смотрел на жену и понимал, что говорить ей о том, кто он и откуда, чтобы она его не трогала и разрешила ему не вступать с ней в половое сношение, бесполезно. — Ещё прикончит со злости раньше времени. Что же делать? Что же делать? В конце концов, у меня на неё просто не встанет. Я не смогу. — Парень лихорадочно перебирал пальцами. — Господи, а вдруг это пугало ещё и девственница? — У него имелась пара опытов такого рода и оба в крайней степени отрицательные. Всю нелепость происходящего в обоих случаях скрашивал только алкоголь. — Может, напиться?» — В общем и целом, это была неплохая идея, хоть после своей последней индивидуальной попойки в одну персону и всего того, что ему приходится после неё расхлёбывать, он поклялся, что больше никогда, и ни за что, и ни в какую, и ни-ни.
Тем временем они вернулись в замок, где, как оказалось, уже накрыли столы. На этот раз их вдвоём с пугалом посадили рядом с Коламом во главе стола. Гости, с плохо скрываемым любопытством, уставились на мезальянс красавца с чудовищем. Джейми пробовал было возмутиться, что во взглядах что-то не просматривается сочувствия, на которое он так рассчитывал, справедливо полагая, что мужчины должны из солидарности и поддержки нервно теребить свои береты в руках, а женщины разрыдаться в голос над его загубленной молодостью и так бездарно, практически впустую профуканной красотой. Но народу оказалось совсем не до сострадания. Да и какой там, если виски течёт рекой. У парня сердце кровью обливалось при виде того, как эти чёрствые, бездушные люди то и дело метали в себя стаканы с волшебным напитком. А вот им с новобрачной налили ничуть не больше, чем на похоронах дядюшки.
«Я вообще не понял: чья это свадьба, их или моя?!» — Начал входить в роль молодожён, и чтобы как-то пережить это безобразие, склонился к своей тарелке и начал есть. Он ел как последний раз в жизни — много, жадно, старательно, тщательно и на совесть пережёвывая.
Но и тут его ждало очередное разочарование — заметно опустошить подносы с яствами ему не дали, поскольку тосты в честь молодожёнов у гостей внезапно закончились, и виновников с их торжества выдворили. Какая-то женщина и двое мужчин довели их до очередной двери на третьем этаже и, внеся свечи и графин с виски, оставили вдвоём.
Джейми не успел опомниться, как жена первым делом мышкой юркнула в дальний угол и спряталась там за стойкой полога кровати.
«Не понял», — удивился он, расстёгивая заколку на килте. Но, в принципе, его это устраивало полностью и целиком, поэтому, только лишь расслабив
Краем глаза он взглянул, как оно там замерло за стойкой.
«Оно там в засаде что ли? Сейчас как выпрыгнет, как накинется. Изнасилует ещё».
— Виски будешь? — спросил он и опрокинул в себя вожделенный стакан.
Пугало чуть выглянуло из-за занавеси.
— Я не знаю. — Прозвучало с его стороны, и Джейми громко и бурно поперхнулся алкоголем. Голосок был тоненький, а интонации жалостливые.
— Твою… мать… — постучал он себе по груди и отставил стакан. Отряхивая капли с пиджака и килта, всем корпусом развернулся в сторону голоса. Ждал, что оно скажет ещё что-нибудь, но не дождался.
— А ну, скажи… кх… ещё что-нибудь… кх, — попросил он заинтересованным голосом.
— Не скажу, — раздалось опять из-за стойки всё тем же тоненьким голоском.
— Почему?
Небольшая пауза и пугало полностью вышло из своего укрытия.
— Я боюсь, — шмыгнуло оно носом и почесало за ухом. Девушка осталась стоять, ломая пальцы и низко опустив голову. Голос, к слову, так и остался тонкий, женский или даже скорее детский какой-то.
— Я тоже, — признался Джейми помимо воли. Что-то зазвучало в её интонациях такое, что давило на него и заставляло говорить и делать именно то, что он говорил и делал.
— Правда? Это хорошо! — тут же уже веселее подскочило к нему пугало. — То есть, я хотела сказать, а ты чего боишься?
Джейми задумался над ответом.
— Тебя, — в полном шоке сам от себя объявил он.
— А я — тебя, — слегка подпрыгнула на месте девушка и пару раз хлопнула от радости кончиками пальцев как в ладоши. Она улыбнулась, и Джейми завис. Странно и непонятно было видеть такую милую, женственную улыбку на всё том же обезображенном лице.
«Нос от соплей отмыли», — отметил он машинально, потому как всё остальное сбивало с толку и заставляло начать думать с самого начала, а это уже ни к чему. Он жаждал конца!
— На. Выпей, — подвинул он ей стакан и плеснул в него виски.
Девушка схватила и опрокинула в себя махом.
— Это у тебя от страха голос изменился?
— Ага, — кивнула она.
— Да ты не бойся. Если ты не захочешь, то вообще ничего не будет.
— Да я бы с удовольствием, а как же дядья?
— А они-то тут при чём? — округлил он на неё глаза.
— Ну, как там… — сделала она витиеватый жест рукой, — на свадьбах потом простынь вывешивают.
— Погоди-погоди, так ты всё-таки девственница?
— Конечно! — жена чуть обиженно потупилась, но всё равно покраснела ещё больше, если такое вообще возможно. — Я же первый раз замуж вышла!
Тут Джейми вспомнил: когда и с кем он тоже «первый раз замуж вышел». Эх, давно это было. В пятнадцать.
— Тогда… — парень посмотрел по комнате, — давай… А давай просто кровью простынь измажем и всё.
— Давай. А где мы её возьмём?
— У меня есть килтпин**, наколем себе пальцы. Только утром. Сейчас не мешало бы поспать.
— Я не могу спать в Леохе. — Оглядела она спальню оценивающим, немного брезгливым взглядом. — Здесь у них постели не просушивают и поэтому клопы. А я в Париже от клопов отвыкла. У меня в Лаллиброх их нет.