Чужие крылья-3

Юров Роман Александрович

"Мессера" вышли из набора метров на равной с ним высоте, он свалил самолет на крыло и, начал разворот в их сторону. Скороподъемность нового истребителя ему определенно понравилась. Если он догонит "мессера" еще и в горизонтальном полете, то это, несомненно, лучшая машина из всех. Вот только сзади почему-то не оказалось ведомого…

Остряков и пара Рябченко обнаружились метров на сто ниже, их моторы оказались менее мощными, вот и не вытянули. И это было весьма неприятно.

— "Тридцать первый", — крикнул Виктор. — Атакуй бомберы. Я прикрою.

Пара Рябченко провалилась к земле, за ними тут же кинулись два "мессера", Саблину пришлось мчаться им наперерез. Слева уже заходила другая пара вражин,

но они были далековато, а значит, пока неопасны. Первая пара сразу же позабыла про Рябченко и шарахнулась в сторону, Виктор проскочил их на встречных курсах, потянул наверх, гася скорость. Атакующая пара "мессеров" стремительно приближалась.

— Колька, уходим в правый вираж, быстро.

Перегрузка сдавила грудь, размазала по сиденью, в глазах потемнело. Совсем рядом промелькнули хищные тени, потянули наверх. Это было плохо, уже две пары немцев оказались выше, правда, одну сковал боем Ларин…

— "Двадцать второй", заканчивай там! Давай, помогай…

Ларин что-то неразборчиво буркнул и тут же по ушам ударил треск и вой, немцы начали глушить радиосвязь. Снова рядом проскочила пара "мессеров", ушли в размашистый разворот, сверху разгонялись для атаки еще двое, этих пришлось встречать в лоб. "Мессера" отвернули, но сзади наседала первая пара…

— Колька, отбей. Славка, хрена ты там дрочишь?

Колькиной атаки в лоб немцы не выдержали, отвернули, но на ведомого сразу же ринулась пара сверху. Их пришлось отгонять уже Виктору, и тотчас его самого атаковал одиночный "мессер". Колька болтался в стороне, отбиваясь от двоих, помочь не мог и ситуация стала сильно напоминать заднюю часть тела. Резким маневром сбросив с хвоста немца, Виктор поспешил на помощь ведомому. Тот накручивал виражи за "мессером", все пытался дотянуться, периодически постреливал. За самим Колькой точно так же тянулся второй "мессер" и готовился открыть огонь. Виктор должен был успеть. Сверху на него уже пикировал одиночный "Мессершмитт", второй тоже заканчивал разворот, время еще было, но оно стремительно утекало как песок сквозь пальцы.

— Славка, е… твою мать! Ты совсем….? Помогай, б…ь! "Тридцать первый", а ты где? Давай, набирай высоту.

Гоняющий Острякова немец вовремя заметил опасность, отвернул и принялся со снижением уходить в сторону. Тот, которого гонял Колька, синхронно последовал его примеру. Ведомый же радостно за ним погнался, видимо увидел хорошую возможность открыть счет.

— Колька, брось, — закричал Виктор что было мочи. — Брось. Сзади пара. Разворачивайся на двести, меня прикроешь.

Он резко потянул ручку, уклоняясь от подошедшего на опасное расстояние вражеского истребителя, увидел, как Колька отгоняет второго, и снова резко довернул, давая возможность ведомому пристроиться на место. Пара снова была в сборе, и Виктор почувствовал некоторое облегчение. Чтобы их растянуть и сбить по отдельности, немцам придется повозиться…

— Горит, сука, — сквозь помехи донесся ликующий голос Ларина. — Зажег!

Виктор увидел, как перечеркивая небо, вниз полетел горящий самолет. Четверка "мессеров", с которой они только что дрались, набирала высоту, но пара Вячеслава была выше, а значит, они были пока не опасны. Под крылом мелькали уходящие на запад клинья "Юнкерсов". Их стройная колонна распалась, но в звеньях они держались четко. Внизу что-то горело, выбрасывая в небо жирный черный дым, но что это было, разглядеть не удавалось. Пару Рябченко видно не было и Виктор в очередной раз беззвучно обматерил грустную советскую действительность. Даже в сорок третьем году радиопередатчик устанавливался в лучшем случае на каждый третий самолет. Хорошо, хоть приемники были уже у всех…

— Атакую, — снова раздался голос Ларина. Виктор увидел, что пара "лавочек" заходит на карабкающуюся вверх четверку

вражеских истребителей. Запас высоты у Вячеслава был неплохой, он мог сковать немцев на некоторое время. Нужно было пользоваться моментом…

— "Тридцать первый", тебя не вижу. "Двадцать второй", не увлекайся. Пару атак сделай и отходи. Колька, — под крылом проплывало очередное звено Ю-87-х, — атакуем. Слева заходи. Бьем правого, замыкающего.

Земля косо перечеркнула кабину, захватила ее полностью и быстро поползла куда-то вниз, под капот. На ее фоне, выгоревшем, желто-зеленом, проступили три силуэта, начали быстро увеличиваться в размерах. Заблестело остекление необычно горбатых кабин, проступили прямоугольники стабилизаторов рулей высоты – немецкие пикировщики предстали во всех красе. Не хватало только обтекателей шасси, они были скрыты крыльями. От Ю-87-х вверх потянулись пунктиры трассеров, но, не долетая таяли – нервничающие стрелки окрыли огонь с очень большой дистанции.

Виктор уже привычно вынес прицел чуть вперед, увидев, как трассы легли позади немца, увеличил упреждение. Истребитель мелко вибрировал от пушечных очередей, в кабине остро завоняло порохом. Мелькнула мыль, что нужно обязательно вздрючить Палыча…

Серая туша "Юнкерса" промчалась рядом в каком-то десятке метров. Мелькнули лохмотья рваного металла на крыле, разбитая, залитая кровью кабина стрелка. Проскочив пикировщиков быстро осмотрелся: Ларин с четверкой "мессеров" был в стороне. Немцы, разбившись на пары, упрямо лезли вверх, потихоньку отбирая преимущество Вячеслава по высоте. Далеко на западе висел одиночный "мессер", а под ним, серыми тенями отходили пикировщики. Ведомый был на своем месте, живой, невредимый и Виктор со спокойной совестью потянул ручку на себя. Для одной атаки время еще было.

После их атаки в красивом строю "Юнкерсов" прошли необратимые изменения. Подбитый ими самолет, сразу отстал, как-то перекособочился, за ним появился слабый серый след. Его напарники резко снижались, видимо намереваясь удрать на бреющем, а этот все еще летел на прежней высоте. Может, хотел берег высоту, чтобы перелететь близкую линию фронта, может, у него было повреждены рули высоты. Этого Виктор не знал, и узнавать не собирался. Подбитый "Юнкерс" был законной добычей, а убитый стрелок делал ее более беззащитной, а значит лакомой. Бросив Ларина, в их сторону, уже направлялась пара "мессеров", а значит, стоило поспешить. Снова глянул на "Юнкерса", уже примеряясь к скорой атаке, автоматически отметил наличие ведомого и внезапно передумал…

— Колька, атакуй. Прикрою.

Ведомый словно этого и ждал, кинулся вниз, подобно дождавшемуся прогулки щенку, только что хвостом не вилял. Виктор полетел вслед, держась чуть в стороне и периодически поглядывая на догоняющих "мессеров". Увидел, как нос Колькиного истребителя озарился вспышками.

— У тебя он что, такой длинный? Ближе подойди… Еще ближе. Давай, не ссы. Вот теперь бей!

Эта очередь оказалась удачней. Разрывы кучно легли по мотору и кабине, окончательно превращая ее в обломки. Из-под капота пикировщика потянулись оранжевые язычки пламени, стали шириться, расти в размерах…

— Хорошо! А теперь разворот! Быстрее. Встречаем в лоб.

Пара "мессеров" в лобовую атаку идти не захотела. Они отвернули и, отойдя немного в сторону, стали набирать высоту. Ларин с вражеской парой тоже разошелся благополучно и теперь висел почти над головой. Не хватало только Рябченко, но вскоре отыскалась и его пара. Группа была в сборе, все были живы и здоровы и это радовало.

К сожалению, оставшиеся истребители противника саблинской радости не разделяли, и, по всей видимости, собирались взять реванш. Но с северо-востока подошла шестерка "Яков" и охладила их пыл. Оставшееся время патрулирования прошло спокойно…