Чужие облака
Шрифт:
– Деньги не дают счастья, но помогают страдать в комфорте... Жалко ее, да?
– Очень жалко, - грустит Кира. – По моему, такой гад!
Проницательность Зигги ее поражает, она с уважением смотрит на него.
– Мы все имеем то, что заслуживаем...
– Нет-нет, я не согласна. Она заслуживает гораздо лучшего!
Они выезжают со стоянки.
– Ты бы стала встречаться с этой обезьяной?
– Ни за что!
– Ну вот видишь...А кстати, Муся – это Маша?
– Нет, у нее фамилия Мусина…Вот и Муся. А зовут ее Одиллия-Одетта. Родители -
– В паспорте Одиллия-Одетта? - ужасается Зигги.
– Прямо в паспорте.
– А я то считал своих придурками.
– Зигги – это Зигмунд? – пытается отгадать Кира.
– Нет, я не возлюбленный Одиллии- Одетты…А как бы было хорошо? - морщась смеется Зигги. – Все гораздо скучнее, просто подошла очередь на букву Z.
– Как это?
– У нас в детском доме уже было двадцать пять воспитанников, по одному на каждою букву латинского алфавита. Когда привезли меня, оставалась последняя Z. Директор был помешан на Дэвиде Боуи и назвал меня в честь Зигги Звездной пыли. Слышала этот альбом «Взлет и падение Зигги и пауков с Марса»? Я до сих пор благодарен ему, что он не был фанатом Зорро.
– Ничего себе! А что было потом, когда кончились все буквы?
– Все опять начали сначала. Девчонку после меня назвали Агатой, ей повезло больше.
Какой же он все таки просто отличный, этот Зигги. Кире становится его жалко. Наверное тяжело вырасти в детском доме, она накрывает его руку своей.
У большого супермаркета они оба пересаживаются в машину Тайки. Зигги разваливается на заднем сиденье, а Кира садится впереди. Тайка, кажется, недовольна. Она нервничает и покрикивает на Зигги.
– Сам не мог зарегистрировать? Мне опять пришлось бортануть тренера. А у меня самый дорогой в Москве, – жалуется она Кире.
– Что ты нашла в этом тупорылом качке? – спрашивает Зигги копаясь в ее пакетах, наваленных рядом с ним.
Тайка раздражается.
– Что значит нашла? Ты знаешь сколько он берет за час?
– Да видел я как вы тренируетесь! – смеется он.
– Ты переплачиваешь, подружка, поверь. Хотя удивительно, что после стольких стероидов, он еще может…
– Не выдумывай! – резко прерывает его Тайка.
– Я выдумываю? – усмехается он.
Быстро ворочая головой по сторонам Тайка выруливает со стоянки.
– Почему у тебя так смердит в машине? – жалуется Зигги.
– Это новый освежитель, мне его в Дубаи смешивали. Совершенный эксклюзив,отвалила кучу бабла, пачули, гавайские орхидеи...
Зигги лезет вперед между Тайкой и Кирой.
– Эй! – кричит Тайка.
Но уже поздно. Он срывает фигурную баночку и опустив стекло, выбрасывает наружу. Еще некоторое время держит окно открытым, проветривая салон.
На время Тайка затихает. Сначала она дуется, а потом начинает атаковать.
– И когда ты уже выкинешь это пальто? Cмотреть противно.
–
– Похоже, ты спишь в этой ветоши.
– Когда холодно. Это монгольский кашемир.
– Вот-вот, пахнет старым козлом!
– Эй! За старого ответишь! – предупреждает Зигги.
Он потрошит Тайкины пакеты и вытаскивает упаковку с прозрачными пластами пармской ветчины. Вскрывает ее и ест. Время от времени двумя пальцами он протягивает рваную ветчину Кире или Тайке. Они обе визжат и уворачиваются. Тайка тихо матерится и умоляет его не открывать шотландскую семгу, потому что если Зигги заляпает салон тут уж никакие освежители не помогут.
Регистрацию Кире оформили очень быстро. У этих ребят везде знакомые. После они заехали в узбекский ресторан. На столе дымится блюдо с пловом. Зигги вдруг заскучал, он не ест, в его глазах нестерпимая скука. Кира и Тайка поедают чудесный шафрановый рис. Тайка ест с большим аппетитом. Почти каждый день она тренируется в зале, поэтому не боится поправиться. Руки ее в мозолях от тренажеров и она уверяет что на бедрах и коленях у нее не сходят синяки. Зигги тут же начинает смеяться, а она становится бордовой.
– Я рада, что ты сегодня в ударе, дружок.
– Разве я что-нибудь сказал? – удивляется он.
– Правильно, лучше молчи и ешь.
– Можно хоть жрать не по команде? – спрашивает он и поднимается. – Я скоро подойду, посекретничайте тут, девочки.
– Ну, рассказывай, как ты? – спрашивает Тайка Киру, после того как Зигги исчез за аркой.
– Завтра я иду в театр, будь что будет, - храбрится Кира.
– Я найду тебе работу, только скажи. Будешь зарабатывать взрослые деньги. В евро, с четырьмя нулями.
Кира смеется.
– Я хочу только танцевать. Вне театра мне смерть.
– Это серьезное заявление, - комментирует Тайка.
Она откладывает обглоданное баранье ребрышко. И внимательно всматривается в Киру.
– Вас что, там зомбируют? Откуда в вас всех столько противного пафоса? Вроде ходите теми же улицами, что и мы. Имеете мобильные телефоны, смотрите тот же самый ТВ ящик…Но от вас несет нафталином, - Тайка манерно вытягивает руку и передразнивает Киру, - Вне театра мне смерть… Алло, планета Земля на проводе! – продолжает она возмущаться, - Вы отстаете на парочку столетий.
– Ну, есть немного, - улыбается Кира.
– Ну как тебе объяснить... Конечно, теперь у нас электричество вместо свечей, подвижные платформы, костюмы из синтетики. Но в сущности, сам театр мало изменился. Мы танцуем то же, что и сто лет назад. У нас до сих пор на корсетах крючки и те же пальцевые туфли. И лучше лент на пуантах еще ничего не изобрели.
– Вне театра мне смерть! – повторяет Тайка и закатывает глаза.
Кира заливается смехом.
– На сцене мы все объясняем жестами. Мы там все - немые и не приучены много разговаривать. Поэтому, когда нужно что-то сказать, выбираем самые точные слова.