Чужие пути
Шрифт:
Взяв с собой только самое необходимое и перекинув походный мешок через плечо, Микель и Тамила выдвинулись из замка. До Перлии им нужно было идти около трех недель, если бы оборотень пошел один, то в облике волка, добрался быстрее. Тамила старалась придерживаться того же активного шага, к которому привык Микель. Они покинули земли Масикавелия через два дня, впереди… ждала неизвестность.
Но Тамила не боялась, потому что была твердо уверена, как она шла к замку, так и сейчас, Микель ее не бросит. Было очень удобно, иметь под боком оборотня, у них всегда был запас мяса, который они жарили на костре, а затем, Тамила с помощью магии нарезала
Поэтому, как только они добрались до одного из небольших городов, Микель взял ведьму за запястье и отвел к прилавку с готовой одеждой. В таверне, где они сняли комнату на ночь, Тамила переоделась в высокие, шерстяные носки, теплые, черные лосины, заправила рубаху и накинула подбитую мехом куртку. К наряду Микель добавил перчатки, а на утро в конюшне их ждал оседланный жеребец.
— Откуда ты взял столько денег? Я думала у нас осталось всего несколько монет, — удивленно спросила ведьма, когда оборотень помог ей взобраться на коня. Сам Микель также не поскупился и тоже переоделся к холодам, хотя особо не мерз.
— Ты кажется забыла, что я не из деревенских. Наведался в банк, снял кое какую сумму от своего наследства. Я ведь не такой бессердечный, чтобы моя ведьмочка мерзла, — последнее он шепнул ей на ухо, нежно прикусив мочку уха и только сейчас заметил, что у Тамилы не проколоты уши. Проходя мимо ювелирных лавок, он задумался о покупке украшения, но ничего подходящего не нашел. Все было слишком помпезным и вульгарным.
Тамила заерзала в седле и смущенно потерла ухо, на ее щеках был румянец.
— Не ерзай, в этих лосинах, твои бедра выглядят очень соблазнительными, — повел коня прочь из города.
— Неправда, я специально одела под них длинный свитер, — оправдалась она, откинувшись ему на грудь.
— Но я-то знаю, что под ним, поэтому мне эта шерстяная тряпка не помеха, — вдохнул аромат ее волос. На протяжении всего их похода, Тамила убирала их в косу. Мыть голову в холодных ручьях и реках, ей не улыбалось. Да и подобные купания, заставляли самого Микеля вздрагивать, особенно видя обнаженное тело девушки в холодных мурашках, но с соблазнительно торчащими сосками. Тогда он забывал о холоде и о том, что под ними мокрая трава, а просто согревал ее своим теплом, горячими поцелуями, а затем быстро вытирал собственной рубахой и на руках нес к костру.
Однажды, он заметил, что после их соития, Тамила выпила пузырек с зельем и поинтересовался что это такое.
— Я пока что не готова стать матерью, а ты? Хочешь маленького волчонка?
Этот вопрос ошарашил Микеля, впервые он
— Если… хочешь, пока мы не дойдем до Перлии, я тебя не трону, — он боялся, что она скажет да, отвергнет его притязания. Но Тамила снова его удивила, она присела перед оборотнем и провела пальцами по его лицу. Нежно, целомудренно поцеловала и радостно улыбнулась:
— Когда рак на горе свистнет. Сам открыл во мне это желание, теперь мучайся, — и хитро подмигнула.
— Когда это ты стала такой раскрепощенной? Где же твоя невинность, скромность селяночки? — с усмешкой спросил Микель.
— Поверь, в сравнении с девушками из моей деревни, я очень скромная.
Поездка верхом быстрее приближала их к Перлии. Миновала неделя, наступила вторая и они остановились на ночлег на постоялом дворе в городе Теплички. Микель бросил монету молодому конюху, чтобы как следует позаботился о животном. А они пошли устраиваться.
— Чего желает господин? — спросил хозяин заведения.
— Комнату и ужин принести в нее. Что есть из еды?
— Щи, борщ с пампушками, жаркое, недавно зажарили кабанчика, может вам вина?
— Борщ и кабанчика, да побольше. Барышне одну порцию, на меня две, — бросил на стол монеты. Хозяин расплылся в довольной улыбке и сгреб монеты в широкую, жирную ладонь.
— Будет исполнено, — положил ключ от комнаты и ушел отдавать распоряжение на кухню.
Комната была простой, обшарпанные стены, две узкие кровати по углам, кувшин с отбитым уголком, но с водой и тазом, под кроватями горшки.
— Не замковые хоромы, но сгодится, — изрек Микель, бросая мешок на покореженный стул. — Тамила опустилась на кровать и вытянула ноги, от долгой поездки верхом у нее ныла поясница, внутренняя сторона бедер, но главное страшно разболелась голова.
«Не хватало заболеть. Что же я буду за лекарка, которая себя не сможет вылечить. С каждым днем становится холоднее и тянуть силы из природы сложнее», — подумала она, скатываясь по стене на бок, прямо на соломенную подушку.
Через несколько минут в дверь постучали, на пороге стояла симпатичная служанка с призывно выглядывающей из-под выреза платья грудью.
— Молодой господин, вот ваш ужин? Не желаете чего-нибудь на десерт? — она захлопала своими большими коровьими глазами и раздвинула подкрашенные губки в улыбке.
Микель чуял в ней смесь пота вперемешку с лавандовым пучком промеж грудей. В уголках потрескавшихся губ залегла помада, а жирные волосы туго переплетены в косу. От нее пахло кухней и его волчьему обонянию это пришлось не по вкусу.
— Не стоит, — забрал поднос и закрыл дверь перед носом служанки. Поставив еду на небольшом столике, стянул с себя куртку.
— Хорош дрыхнуть, есть пора, — окликнул ведьму, но девушка молчала. — Уснула что ли? — нахмурился и коснулся ладонью ее лба. Тамила горела, на шее билась жилка пульса.
— Вот же, как тебя угораздило, — прошипел он и полез в мешок за лекарствами, но разобраться какой из пузырьков от болезни — он не мог. Подергав Тамилу за плечо, спросил:
— Какое зелье тебе дать от болезни? Покажи хоть, иначе не вылечишься.
Тамила приоткрыла затуманенный температурой взгляд и выбрала один из пузырьков с зеленоватой жидкость.