Чужие сны
Шрифт:
Народ занимался тем, что здесь с успехом заменяло медитацию: играл в рыбака. Человек шесть изображали изрядно запутанную "сеть": Витя сидел на корточках, морщась от боли в руке, вывернутой под немыслимым углом, Игорь вообще стоял на коленях, у него из подмышки выглядывал Стас, Верка висела сзади, балансируя на одном носке... Ромка, Ромашка, пытался их "распутать".
– Так, Вера, подними правую руку!
– А-а!
– взвыл Витя.
– Отставить! Опусти. Стас, можешь пролезть под Игорем?
– У-у!
– тонко заорала Вера.
Народ довольно захохотал, заглушая музыкальный
– Ты - будущий экономист, - говорил Реган, посмеиваясь, он ведь пророк, и в будущего экономиста Мару не верил. Она и сама не верила, - Если сравнить предприятие с человеческим телом: директор - это голова. Завод или магазин, это что - руки, верно? Транспорт - ноги. Желудок - это склад. Бухгалтерия - кровеносная система. А деньги это что?
– Кровь, - ответила Мара.
– А теперь возьмем духовную практику. Например - нашу школу. И сравним ее, скажем, с садом. Учение - это земля, на которой может прорасти и прекрасный цветок и крапива. Вы - это семена, брошенные в землю. Мы - садовники, мы следим за тем, чтобы в нашем саду росли цветы, а не крапива. Великий Учитель Мукту - это солнце, которое нас всех согревает. А деньги это - что?
– Мара молчала, и Реган ответил сам, - это удобрение для нашего роста. Навоз. Штука полезная, но пахнет плохо, и в руки его лишний раз брать не стоит. Вот так и нужно к ним относиться.
Мара поняла. Но умом. Сердце ее раскрылось Учению позже. Когда в магазине какой-то наглый карманник выудил у нее все деньги. Большие деньги. Она шла в сберкассу, чтобы оплатить очередной семестр. Реган оказался рядом совершенно случайно, нужно было оплатить какие-то счета. Мару, буквально, раздавленную бедой, он заметил.
Если бы Реган просто достал из кармана пачку денег и отдал девушке, она бы пожала плечами и решила, что махинаторы от религии слишком здорово живут... Но он пригласил ее, зареванную, в дешевый привокзальный буфет. И там говорил с ней. Долго. Маре не хотелось домой, да ей жить не хотелось! А Реган рассказывал старинные притчи и вполне современные истории, заставляя ее слушать, думать, удерживая на поверхности жизни, не позволяя утонуть в омуте горя. И у нее нашлись силы, чтобы пойти домой и рассказать о потерянных деньгах маме. Вот это, Мара понимала, чудо!
Тогда сердце ее раскрылось учению. Она даже начала втихомолку радоваться, что теперь придется бросить ненавистный институт. И только тогда Реган рассказал ей, что учитель Мукту перевел необходимую сумму, и Мара может оставаться студенткой. Без всяких условий.
Да какие могут быть условия! Теперь Мара была готова умереть за Учителя. И за Регана.
Ударил старинный корабельный колокол. Рында, висевшая у дверей. Никто в нее не бил, сама! Потому что появился Избранный, Реган, правая рука Учителя!
Просто возник на пороге.
Научится верить в чудеса очень просто. Нужно, чтобы они случались регулярно. Например, каждые вторник и пятницу.
– О!
– взвыло сообщество искателей самопознания. Дружно взвыло, аж стекла
В кладовке было холодно и одуряющее пахло пряностями. Высокая, красивая, но немного растрепанная женщина стояла в углу, рядом с полками с красным вином. Стояла очень прямо, смотрела исподлобья, но не опускала глаза. Страха в ней не было, это Антон понял сразу, как только вошел.
Госпожа Лесницкая. Глаза и уши князя Влада. Его радар, направленный в мир.
Антон знал, что своим первым поражением он обязан именно ей. В том, что месяц с лишком он ходил под смертью, виновна она. Лишь недавно он научился закрываться от ее воистину всевидящего ока.
– Здравствуйте, - негромко сказал он. Женщина промолчала.
– У меня очень мало времени, - тихо, заставляя себя слушать, заговорил Антон, - я знаю что вы - наш убежденный и давний противник. Я проиграл вам очень важное сражение...
– На признание женщина никак не отреагировала, даже бровью не повела, - Теперь вы проиграли мне свой талант. Будем смотреть фактам в лицо - вы ничего не можете мне противопоставить. Или я ошибаюсь?
Она молчала, словно не слышала.
– Я хочу предложить вам работать на меня добровольно.
Антон ждал любой реакции: недоумения, презрительного взгляда, негодования. В принципе, он был готов к чему угодно. Он был не готов к полному отсутствию реакции. На оскорбительное предложение госпожа Лесницкая не ответила никак.
– Не хотите говорить - дело ваше, - против воли Антон повысил голос, каменное спокойствие женщины начинало его доставать, - вы все равно слушаете, так слушайте. Предложение мое такое: либо вы работаете на меня и мою команду добровольно, пытаясь, насколько возможно нам навредить, и лелея планы своего освобождения. Планы, которые вполне могут осуществиться! Либо вы работаете на меня без своего согласия, честно, добросовестно и вечно. Во всяком случае, до тех пор, пока будет жить человеческая оболочка, в которую я залью ваш талант, как в бутылку.
Антон вдруг засомневался, слышит ли его женщина. То, что он ей пообещал, должно было ужаснуть или, по меньшей мере, встревожить ее.
– Госпожа Лесницкая?!
Антон очень внимательно посмотрел замершую в углу женщину. За все время разговора... вернее, его монолога, она не только не шевельнулась, она даже не моргнула. А дышала? Антон сделал шаг вперед. Потом в сторону. Женщина смотрела не моргая на то место, где он только что стоял. В трансе? Или... мертва?
В сомнении Антон приблизился и заглянул ей в лицо. Абсолютно каменное лицо.
И тут его запястья что-то коснулось. Касание было таким легким, что Антон поначалу даже не заметил. Потом медленно опустил глаза. Госпожа Лесницкая держала его за руку.
– Я не буду на вас работать. Ни добровольно, ни принудительно, - тихо произнесла она. В ее голосе, донельзя усталом, звучали нотки удовлетворения.
Мобильник сыграл "Черные глаза".
– У "Алексы" активность. "Клен" и синие щиты.
– Понял, спасибо, - бросил Антон и отключился.
– Похоже, готовится операция по вашему спасению, - произнес он, - хотел бы я знать, как они вычислили это место? Жаль, не могу дождаться и спросить.