Чужие воспоминания
Шрифт:
– Можно я тихонечко посижу в гостиной? Я вам не помешаю, почитаю свои записи...
– Что случилось, Одана?
– наверное, у всех магов развита интуиция, или Дейман тоже умеет читать мысли? В крайнем случае, считывать эмоциональный фон. Хотя, тут ничего и считывать не нужно, сомнения и тревога на лице написаны.
– Меня попросили придти к вам и не уходить, пока меня не заберут. Знаю, звучит глупо, но меня хотят убить.
– Так, с этого места подробнее, - нахмурился Дейман, принимая у меня пальто и расправляя его на вешалке. Шапочка и
Жилет я сняла, и без него было жарко, хоть верхнюю пуговицу на платье расстёгивай. Заметив, мой дискомфорт, маг взмахнул рукой, и температура в помещении упала.
– Сеньор Дейман, я не хочу вас втягивать: слишком опасно.
– Я, кажется, не из робкого десятка, так что рассказывайте без опаски. Чаю хотите или чего покрепче?
Я промолчала, пытаясь понять, какую часть истории ему можно рассказать. Между тем маг принёс бокал рубинового напитка и тарелочку с горьким шоколадом. Поблагодарив его улыбкой, я пригубила вино, сразу почувствовав, насколько голодна. Выпитая в трактире кружка тут же напомнила о себе, слегка исказив мир перед глазами, но выпивка помогала расслабиться, на время забыть о своих страхах.
– Так, Одана, вы ужинаете с нами. Я распоряжусь, чтобы поставили третий прибор.
Неужели я напилась, неужели по мне так заметно? Хорошо, что я сижу... Ну да, осушила бокал, откинулась на спинку дивана, всё-таки расстегнула эту проклятую пуговицу.
К лицу прихлынула кровь, в голове - легкий туман. Хочется прилечь и закрыть глаза. Если бы Дейман ушёл, я бы так и поступила, подремала немного на диванных подушках...
– Не надо, я не голодна, - солгала я, хотя желудок свидетельствовал об обратном. Потянулась за плиткой шоколада, и меня качнуло, пришлось даже ухватиться второй рукой за столик.
Стыд-то какой, я ведь выпила всего ничего... При беглом подсчете "всего нечего" превратилось в пинту вина. Лэрзен пил сухое, в кружке полпинты точно было, если не больше, и тут еще джилла полтора, если не два. Итого мы имеем первую стадию опьянения на фоне пустого желудка и точащего сердца беспокойства.
Быстро разжевала шоколад и откинулась обратно на спинку дивана, чувствуя, как начинается раскручивать хоровод комнаты перед глазами. Последние так и порывались закрыться.
– Напрасно я налил вам вина, - покачал головой Дейман, присаживаясь рядом.
– Разве можно пить на пустой желудок! Судя по вашему состоянию, это не первый бокал.
– Второй, - прошептала я и всё-таки закрыла глаза. Сразу стало легче, но потянуло в сон. Бокал, кружка, какая ему разница?
– Снимайте-ка ботинки и ложитесь. Сейчас принесу кое-что, вам станет легче. А потом вы поедите и чистосердечно поведаете мне о том, что вас тревожит.
Раздалось дребезжание дверного звонка.
Стыд превратил лицо в румяное яблоко. Хороша картинка: приходит возлюбленная мага, а у того на диване лежит девица в непотребном виде. Ворот расстёгнут, без ботинок, чулки из-под нижней юбки торчат, да и может статься, что юбки задрались...
Так и есть, пришла женщина. Симпатичная, тёмненькая, в приталенной лисьей шубке. Дверь открыта, и я вижу, как она касается губами щеки Деймана. Отворачиваюсь, решая не усугублять свою вину подсматриванием. Теперь я слышу только голоса. Маг извиняется, просит её немного подождать в столовой, таинственно добавляя, что приготовил для неё какой-то сюрприз. Надеюсь, она не решит, что сюрприз - это я? Я бы на её месте заглянула в гостиную.
– У тебя посетители?
– значит, заметила мои вещи. Ну да, она же не слепая.
– Да, дочь подруги моей давней приятельницы, если захочешь, я вас познакомлю.
Борясь с собственным организмом, засунула ноги в ботинки и начала зашнуровывать их. Получалось плохо, меня качало, а пальцы не слушались. Слабость и краска стыда попеременно накатывались на меня, хотелось умереть или слиться с мебелью, чтобы никто не видел меня такой. Хотя тогда, с драттом, было ещё хуже: меня тошнило. И при Лэрзене, который вынужден был потом ещё бороться с моим похмельем. Если сравнивать, то сейчас всё в пределах нормы. Я вошла в тёплое помещение, выпила ещё немного и захмелела.
Но не так всё безнадежно: со шнурками я справилась. Теперь нужно встать, одеться и выйти на свежий воздух - мороз выветрит хмель.
– Лучше?
– на пороге появился Дейман со стаканом бурой жидкости в руках. Я уже догадывалась, что мне предстояло это выпить. Вкус, несомненно, отвратительный, зато помогает. Интересно, почему все снадобья выглядят и пахнут так, что глотать их нет никакого желания?
Протянула руку, взяла стакан и, поморщившись, залпом осушила его. Боги, какая горечь! Пришлось заесть шоколадом, чтобы избавиться от этого противного привкуса во рту. Зато комната перестала плыть перед глазами, а сонливость исчезла.
– Спасибо!
– улыбнулась я, возвращая стакан.
– Вы не подумайте, я обычно совсем не пью, а тут столько всего навалилось... Тяжело жить, когда возвращаются воспоминания, когда всё становится с ног на голову, когда тебя хотят видеть мёртвой, и ты ничего не можешь с этим поделать.
Я не хотела плакать, честно не хотела, но слёзы сами полились из глаз. Это всё вино... И то, что я снова, раз за разом, прокручивала перед мысленным взором последние минуты жизни мамы.
Это так больно, так невыносимо больно, что иногда хочется, чтобы Наместник нашёл меня и убил. Но я-то знаю, что моя смерть не будет мгновенной и вдобавок откроет двери в мир Зла. Асдеркон не должен получить своё тело, не должен! Но что я могу, жалкая библиотекарша, не обладающая никакими талантами, даже не способная пользоваться заключённой в ней энергией?
– Тихо, тихо, успокойтесь!
– неслышно подойдя ко мне, подруга мага обняла меня и попросила Деймана принести стакан воды.
– У вас какое-то горе? Дейман поможет, правда, Дейман?