Чужими руками
Шрифт:
– Что скажешь, папа? – раздалось в узком коридоре, которым Платон пробирался к рубке.
– Открывай! – крикнул Рассольников. – Он знает, что делает!
И Серый Лис выбралс'я на карниз. Оттуда через выбитое окно он перебрался на верхний этаж и через заваленные мусором и обломками комнаты проскользнул к окнам противоположной стены. Спецагент выбрал позицию и залег…
Глайдер медленно приближался, пересекая заросший бурьяном пустырь.
– Дистанция – четыреста, – сообщил кораблик своему папе-капитану, который наконец-то
Лазерные лучи, пущенные с глайдера, срезали с крыши остатки обрушившейся колокольни, печные трубы, часть балок и перекрытий. Грохота и пыли было много, но для кораблика опасности никакой – что-то вроде психической атаки. Зато Кнутсена едва не раздавило рухнувшим бревном. Ответить на вражий огонь «Сынку» было нечем – при рождении кораблик безоружен, а Серый Лис не спешил выдать себя, хотя щит целую секунду был отключен.
– Триста пятьдесят.
– Эй, на корабле! – передали по тахионной связи на хорошем космолингве. – Сдавайтесь! Сопротивление бесполезно!
– Тяни время, – передал от микрочипа к микрочй-пу спецагент.
– Хорошо, – мысленно ответил археолог, а на глай-дер он передал: – Какой смысл? Нам все равно конец.
– Триста.
– А вдруг ты нам понравишься, и мы тебя пожалеем? – В глайдере засмеялись.
Рассольникову почудилось что-то знакомое в интонациях врага. Никак не сообразить. Впрочем, какая разница, кто именно тебя укокошит?..
– Двести пятьдесят.
– Садись и вырубай движок – или сожжем! – отсмеявшись, рявкнули из глайдера.
– Стой! – заорал в ответ Платон. – Корабль заминирован! Взорву весь поселок!
Глайдер и не думал стопорить ход.
– Двести.
– Я не шучу! – кричал в микрофон археолог, сам начиная верить в свои слова.
– Перестань дурачиться, Платоша, – усмехнулись на глайдере. – Никогда не слышал об археологах-самоубийцах. Вы же выпивохи, чревоугодники и женолюбы. Вы будете цепляться за жизнь руками и ногами…
– Сто пятьдесят.
Лазерные пушки глайдера опять дали залп, напоминая о своем существовании. Они до конца обрушили перекрытия и срезали верхнюю часть стены. «Жив ли агент?» – с тревогой подумал Рассольников.
Серый Лис был жив. На сей раз он выстрелил – и сжег одну из лазерных пушек. Враги не решились снова выключать щит и бить по стрелку из уцелевшей пушки. У них были другие планы.
– Сто.
Кнутсен пальнул из подствольника. От удара грави-щита капсула улетела в небеса, и вырожденное пространство выплеснулось где-то в вышине.
Глайдер был совсем близко. Своим гравищитом он начал утюжить особняк, пытаясь раздавить стрелка – как кусочек паштета размазать по краюхе хлеба. Третий этаж исчез – только бурое облако пыли, затянувшее участок. На кораблик сыпались обломки кирпича, куски шифера, обрезки досок. Он отлетел подальше, оказавшись на открытом месте и в перекрестье прицела.
Платон был уверен, что Серый Лис мертв, и через несколько секунд
И вдруг Рассольников сообразил, что можно использовать антигравитационный двигатель кораблика.
– Сумеешь собрать гравиполе в кулак и смять их щит? – спросил он у «Сынка».
– Мама не пробовала. Рискну.
– Мы попытаемся разбить щит, – передал от микрочипа микрочипу Платон.
Он надеялся на чудо, но спецагент не ответил. Кнут-сен вместе с перекрытиями и полом верхнего этажа рухнул на второй этаж, и его завалило обвалившейся стеной. «Мертв», – понял археолог и приказал «Сынку»:
– Бей! Хуже не будет.
Кораблик ударил. Сконцентрированная мощь анти-грава смяла вражеский щит. На мгновение глайдер оказался беззащитен. И тут на глайдер среди ясного неба обрушилась черная тень – словно коршун на куропатку. Машина загорелась, упала на пустырь и раскололась надвое.
В глайдере включилась система пожаротушения, заливая обломки розовой пеной. Черный гиперпрыгун без опознавательных знаков опустился на землю неподалеку от места падения. Из него выбрался коренастый тип, похожий на древнего мексиканца в бородавчатом сомбреро. С полей сомбреро, растущего из верхушки его головы, тянулись к пояснице слизистые тяжи. Это был апт – точная копия разумного гриба, с которым Платон по второму заходу летал на Тиугальбу.
Из покосившейся двери особняка вдруг появился Кнутсен. «Жив курилка!» – обрадовался Платон. По лицу спецагента текли красно-бурые ручейки, окровавленные волосы слиплись в сосульки, а сам он с ног до головы покрыт известковой пылью. Серый Лис пошатывался и сжимал руками голову – ему здорово досталось.
Гриб, плавно вытанцовыя на мускулистой пяте единственной ноги, подошел к глайдеру, склонился над тающей горой пены и с натугой потащил наружу тело пилота. Когда обгоревший труп оказался на земле, археолог увидел: он – человек или мимикрист.
– Кто вы такой? – обретя дар речи, спросил Рассольников незнакомца.
– Автономное плодовое тело – кто же еще? – самодовольно произнес гриб. – Мимикристы не ввязывались в драку и караулили тебя, чтобы отомстить. А я караулил их.
– За что мне мстить? – удивился Платон.
– За то, что их планета заражена спорами Великого Мицелия. Ты сдержал слово и отправил по назначению труп Кребдюшина. А когда споры проросли, мимикристам было уже поздно начинать стерилизацию. Теперь ты и Непейвода – главные враги их общины. Они будут охотиться за вами везде, куда смогут дотянуться. Улетай немедленно. Хотя не уверен, что ты сумеешь прорваться: у Бочасты висят боевые корабли Карантина. . – Не впервой. Бог не выдаст —свинья не съест, – улыбнулся Платон. Он все еще не верил, что остался жив. – Как ты попал на Бочасту?