Чужое лицо
Шрифт:
Наверное, вид комнаты, где произошла трагедия, пробудил в нем воспоминания о том, что случилось с ним самим, — страх, боль, неизбежность смертельного удара о камни мостовой? Накренившийся кеб, ржание обезумевшей лошади, вопль кучера… Возможно, нахлынувший на него ужас не имел никакого отношения к бедняге Грею.
Он должен выяснить о себе все: что он делал в ту роковую ночь, куда ехал, откуда… И не только это. Что он был за человек, чем дорожил, в чем ошибался, к чему относился с трепетом. Все люди как-то связаны друг с другом. Должен же кто-то, в конце
Гримвейд озадаченно всматривался в лицо полицейского, чувствуя, что тот его не слушает.
Монк поднял глаза.
— Ну, мистер Гримвейд? — с неожиданной мягкостью в голосе спросил он. — Как насчет других женщин?
Гримвейд счел интонацию угрожающей.
— Приходила одна к мистеру Скарсдейлу, сэр. Но он щедро заплатил мне, чтобы я сохранил это в тайне.
— Когда она пришла?
— Около восьми.
Скарсдейл упомянул, что слышал в это время шум на лестнице. Возможно, хотел отвести от себя подозрения — на тот случай, если кто-нибудь из жильцов видел в коридоре его гостью.
— Вы поднимались с ней наверх? — Монк взглянул на Гримвейда.
— Нет, сэр, она бывала здесь раньше и тоже знала дорогу. Кроме того, он ее ожидал.
Монк кивнул.
— А посетитель, явившийся без четверти десять? — спросил он. — Гость мистера Йитса, вы говорите… Он тоже бывал здесь раньше?
— Нет, сэр. Я проводил его, поскольку он не знал, куда идти. Я говорил об этом мистеру Лэмбу.
— Верно. — Монк не стал напоминать привратнику, что в беседе с мистером Лэмбом он о многом умолчал. — Итак, вы поднялись вместе с гостем?
— Да, сэр, — твердо ответил Гримвейд. — Я видел, как мистер Йитс открыл ему дверь.
— Как он выглядел, этот человек?
Гримвейд возвел глаза к потолку.
— О, крупный мужчина, я бы сказал, крепкий… — Внезапно он переменился в лице. — Да уж не подозреваете ли вы его? — Привратник медленно выдохнул, глаза его округлились. — Боже, как же я сам об этом раньше не подумал!
— Возможно, — осторожно согласился Монк. — Все возможно. Вы бы узнали его при встрече?
Лицо Гримвейда стало растерянным.
— Простите, сэр, не уверен. Видите ли, пока он был здесь, внизу, я к нему не присматривался, а когда поднимались по лестнице, я больше глядел под ноги, поскольку уже стемнело. Верхнее платье на нем было по погоде — вы ведь знаете, погода была ужасная. Кажется, у джентльмена было довольно смуглое лицо, и если он носил бородку, то небольшую.
— А то и вовсе был гладко выбрит, — добавил Монк, стараясь не поддаться раздражению. Незачем было зря пугать привратника и сбивать его с толку.
— Но это был крупный мужчина, — заискивающе глядя на Монка, повторил привратник. — И очень высокий, около шести футов. Но таких ведь много, верно?
— Да, конечно, — согласился Монк. — Когда он ушел?
— Я видел его краем глаза, сэр. Он прошел мимо моего окошка
— Краем глаза? Откуда же вы тогда знаете, что это был именно он?
— А больше некому. Раньше он не выходил, позже — тоже, да и с виду похож: одежда, рост…
— Вы с ним даже словом не перемолвились?
— Нет, он, по-моему, торопился. Домой, наверное. Погода, сэр, как я уже говорил, была такая, что хороший хозяин собаку на улицу не выгонит.
— Да, конечно. Благодарю вас, мистер Гримвейд. Если вспомните еще что-нибудь, сообщите нам в полицейский участок. Всего доброго.
— Всего доброго, сэр, — с облегчением отозвался Гримвейд.
Монк решил подождать Скарсдейла: во-первых, рассчитаться с ним за ложь, а во-вторых, поговорить о Джосселине Грее.
С некоторым удивлением он сообразил вдруг, что знает о покойном не больше, чем о себе самом. Он не имел понятия ни о жизни Грея, ни о том, кто любил несчастного и кто ненавидел. А ведь кто-то ненавидел его до такой степени, что избил до смерти. Означает ли это, что майор был способен вызывать столь необузданные чувства? Или все-таки Грей оказался случайной жертвой, попавшей под горячую руку?
Монк вернулся на площадь и нашел скамью, с которой был виден подъезд дома номер шесть.
Скарсдейл прибыл через час, когда уже начало смеркаться. Монк немедленно последовал за ним и первым делом уточнил у привратника, действительно ли это мистер Скарсдейл.
— Да, сэр, — с неохотой признался Гримвейд, но неприятности привратника Монка уже не волновали.
— Вас проводить?
— Нет, благодарю, я найду дорогу сам.
Шагая через две ступеньки, Монк оказался на площадке, когда дверь за жильцом едва успела закрыться. Он подошел и постучал. После короткой паузы дверь распахнулась. Монк представился и в нескольких словах объяснил цель своего посещения.
Нельзя сказать, чтобы Скарсдейл обрадовался визиту полицейского. Это был маленький жилистый человек, вся красота которого заключалась в светлых холеных усах. Черты его лица были непримечательны, да и волосы начинали редеть. Одет он был, правда, вызывающе элегантно.
— Прошу прощения, сэр, я не могу принять вас сегодня, — бесцеремонно заявил он. — Мне необходимо переодеться к званому обеду. Встретимся завтра, а еще лучше — послезавтра.
Однако Монк был мужчиной куда более крупного сложения и отступать не собирался.
— На завтра у меня назначены другие встречи, — заявил он, делая шаг вперед. — И поговорить с вами мне нужно именно сейчас.
— Простите, но у меня… — начал Скарсдейл, отступая и явно намереваясь закрыть дверь.
Монк сделал еще один шаг.
— Меня интересует, например, как звали молодую особу, посетившую вас вечером в день убийства майора Грея. А заодно и то, почему вы нам солгали.
Реакция была именно та, на которую Монк и рассчитывал. Скарсдейл остолбенел. Он подбирал слова, не решив еще, оскорбиться ему или же искать пути к отступлению. Монк глядел на него почти презрительно.