Чужое пророчество
Шрифт:
Забрались на заднее сиденье. Жалобно скрипнули рессоры. «Москвич» фыркнул, закряхтел коробкой передач и покатил по дороге.
Юра и Нина молчали. С момента, когда бесстрастный мужской голос сообщил владельцу издательства «Перекресток» об учиненном в его чертогах погроме, они перебросились разве что десятком-другим слов. Сказав Нине о взломе, Юра не стал посвящать ее в детали. Сама увидит… А Нина и не спрашивала: «Сама увижу». А еще говорят, мимоходом подумал Юра, что любопытство – неотъемлемая черта женщин. А может, Нина – исключение? Довести мысль до логического конца он не сумел, потому что водитель сказал:
– Чтой-то на вас лица нет. Случилось что? Пособить не надо?
Юра открыл было рот,
– Не беспокойтесь. Все в порядке.
Юра искоса взглянул на жену, а дядька, скользнув взглядом по зеркалу заднего вида, проговорил, казалось, недовольно:
– Дело ваше. Я со всей душой…
Его рука в перчатке опустилась на рычаг передач, мотор взревел, и «москвич» лихо обошел белоснежную «Нексию», пытавшуюся «подрезать» старый драндулет.
– Накупили «нюшек» и думают, им все можно, – буркнул водитель. – Нет, что ни говорите, глупый пошел народ. О себе не заботится, вперед не заглядывает. Вот мне мать письмишко прислала. Пишет, свезло ее соседке Катерине, а чем кончилось? Поехала та в город морковку продать. Деревенские дороги у нас рытвины да ухабы, и водитель под градусом, короче, растрясло старушенцию. Как добрались до базара, Катерина на скамеечку присела, чтобы дрожь в коленках унять. Наклонилась чобот поправить, а под скамейкой портфельчик тоненький. Подняла, конечно, она вообще такая, баба Катя, не пропустит, что плохо лежит. Замочек открыла и давай шерстить. Бумаги с цифрами в урну выбросила, а деньги, толстую пачку, аптечной резинкой перетянутую, за пазуху сунула. Тут бы ей ноги в руки и обратно в деревню, так ведь нет, жадность подвела, отправилась на толкучку и продала портфельчик за пятьдесят рублей, даром что маленький, зато аккуратный и кожа настоящая. Но и тут не успокоилась: морковку надо продать! Через часок к ней и подвалили ребятки с цепями, толстыми, что у твоего бугая, и золотыми, к тому же. Взяли за шкирку… В общем, не жить бабе Кате на этом свете, да на ее счастье бумаги так в урне и лежали. О деньгах и говорить нечего, отдала без звука. Только резинка лопнула, она ее потом моей мамане показывала и все крестилась, все Бога поминала, Спасителя. А причем тут Господь? Чего на него кивать? Коли видишь, что в стремное дело влетел, так уйди, замри, будто и нет тебя. Хорошо, что бугаи с цепями… этими, ну, как их… либералами оказались, а ну как вытрясли бы из бабульки душу? Для них это, что плюнуть.
– Против ветра плевать не надо, – заметила Нина. – Да и по ветру неприлично.
– Что? – водитель дернул головой, но ограничился тем, что вновь взглянул в зеркало.
– Ничего, это я о своем, о девичьем.
– А-а… Так я и говорю, если почудится худое, лучше помалкивать и нос беречь, не совать, куда попало.
– Здесь, пожалуйста, направо, – сказал Юра. – Вон к той арке.
«Москвич» вильнул к указанном месту и остановился. Юра порылся в портмоне и протянул двадцать рублей.
– Хватит?
– А то! – откликнулся дядька, одной рукой принимая купюры, а другой приглаживая пышные усы. – Пивка попью. Бывайте здоровы.
– Будем! – пообещала Нина. – И вам всего доброго.
Они не сразу направились к подъезду, а, не сговариваясь, подождали, пока машина отъедет и скроется за углом.
– Ты все понял? – Нина задумчиво покусывала нижнюю губу.
– Дело ясное, что дело темное, – нахмурился Юра. – Нас предупреждают. Правда, ума не приложу, во что мы вляпались, но явно во что-то сильно пахучее. Иначе не стал бы нас караулить этот фальшивый «частник». Видела, как он «Нексию» обошел? Да у него под капотом, как минимум, фордовский движок спрятан! Ну что, пойдем?
Он хотел взять жену под руку, но промахнулся, потому что Нина неожиданно нагнулась и подняла с асфальта чуть смятый листок. Прищурившись, пробежала глазами, развернув бумагу так,
– Что это? – спросил Юра.
– Все то же, – спокойно ответила Нина. – Вячеслав Осин. «Горизонты грядущего». Катрены седьмой центурии Нострадамуса. – И стала читать:
Право отняв у пришельцев,
Камни отняв у хозяев,
Горстка владельцев земли,
Что на Юге далеком,
Вызовет гнев и развяжет войну.
Много крови прольется,
Прежде чем мир воссияет, как солнце,
Которое светит, как камни,
Ставшие горем этой земли.
– Тут все ясно, – отмахнулся Юра. – Другое интересно: получается, они за рукописью приходили, так, что ли?
Глава 6
Без лишних слов
– Что тебе ясно?
Юра удивленно посмотрел на жену:
– Что? Да это же об англо-бурской войне. Камни – алмазы. Юг – Африка. Плюс отказ президента Крюгера предоставить избирательные права английским переселенцам.
Нина отвела глаза и призналась честно:
– Я не сообразила.
– Это все мелочи! – сказал Юра и повторил вопрос: – Выходит, они за рукописью приходили, погромщики?
Нина аккуратно сложила листок и убрала его в карман.
– Думаю, сейчас все выяснится.
И выяснилось. «Горизонты грядущего» Вячеслава Осина исчезли. И если бы только они! В одночасье издательство «Перекресток» лишилось очередного романа Марины Егоровой о похождениях пенсионерки Дарьи Фоминичны Лычковой, интеллектуального детектива Сергея Борисова «Три трубки» и экзотического его же боевика «Берег мистера Моро». Обнаружив пропажу, Юра кинулся к компьютерам, но и тут его ждала неудача: файлы уничтожены, дискеты испарились. Но и это не все. Помимо подготовленных к печати книг, налетчики вынесли почти все папки, пришедшие «самотеком» от неведомых авторов. Будто Мамай прошел…
– Что искали? – спросил невысокий молодой человек, прячущий умные глаза за дымчатыми стеклами очков.
Юра не ответил. Да и что тут ответишь? Сказать, что, вероятнее всего, взломщики приходили за рукописью Осина? Никто не поверит. И правильно. В конце концов книжный мир вовсе не так криминален, как его описывает Лев Гурский и как показано в снятом по его памфлетам – заметьте, памфлетам! – сериале «Досье детектива Дубровского». Здесь не принято палить из базук и долбить мечом по оралу. Да, орут много, точнее – кричат, в смысле – спорят, кто и что лучше и быстрее выпустил, кто кого опередил, кто какой куш сорвал. Но ведь это не банковское дело и до прибылей нефтяного бизнеса книжному – как до Луны. Посему говорить о настоящих кушах и непримиримой конкуренции – занятие зряшное. Так что же ответить очкастому следователю с внимательными глазами? Нечего.
– Они нашли то, что искали? – слегка изменил формулировку молодой человек, и Юра понял, что его загоняют в ловушку.
– Если бы я знал, что их интересовало, я бы ответил и на этот вопрос.
– А у вас нет никаких догадок? – следователь повернулся к Нине.
Та покачала головой. А ведь могла рассказать о частнике-усаче, который привез их в издательство, о его недвусмысленном предупреждении не соваться, куда не просят. О «москвиче» с форсированным движком, таким, что летать впору. Нина промолчала, видимо, придя к тому же выводу, что и муж: голословность и подозрительность будут восприняты как симптомы мании преследования. Так зачем же выставлять себя параноиком?