Чужое пророчество
Шрифт:
– Жаль, – огорчился следователь. – Но будем искать.
Как же, подумал Юра, взяли и сцапали. Чего проще?
Прошло два часа, прежде чем Юре и Нине было предложено расписаться «здесь и здесь».
– Если что вспомните, позвоните, – следователь вручил Юре визитную карточку. – Да и мы вас не забудем.
– В этом не сомневаюсь, – покорно улыбнулся владелец «Перекрестка». На самом деле Юра очень даже сомневался, что повод для встречи когда-нибудь возникнет, что налетчиков поймают и повяжут. Его,
– До свидания, – сказала Нина.
Минуту спустя они были одни. Юра задумчиво разглядывал дверь с выкорчеванным замком. Отмычкой не справились, отжать не смогли – доски дубовые, это вам не оргалит. Как же они ухитрились? Он присел на корточки, дабы разобраться, как взломщики решили сложнейшую техническую проблему по изъятию замка из гнезда, в котором он провел по меньшей мере сто лет.
– Трофимыча жалко.
Юра обернулся. Нина сидела в кресле и ворошила бумажный мусор, горбившийся на ее столе.
– Оклемается.
Как сказал следователь, вахтеру досталось по-божески. Погладили по голове носком с мелкой дробью, и будет с него. Легкое сотрясение с кратковременной потерей сознания. Большего не требовалось. А нашел Трофимыча сменщик, дежурящий в ночь, он и тревогу поднял.
– Знаешь, о ком я думаю? – спросила Нина.
– О «буденновских» усах? – высказал предположение Юра.
– О ком, – подчеркнула главный редактор издательства.
Юра усмехнулся:
– О Рае.
– Да! Я уверена, визит уборщицы, воспылавшей желанием навести у нас порядок, причем совершенно бесплатно, и ограбление – звенья одной цепи. Не сложилось утром, удалось вечером. А охотились они за рукописью Осина, теперь это очевидно.
– Жуткие подозрения терзали меня и раньше, – напомнил Юра.
Нина не приняла шутливого тона, более того, сказала жестко:
– Тебе не кажется, что в данных обстоятельствах легкомысленный тон не уместен? – И не дожидаясь согласия или протеста, продолжила: – Та страница на улице, которую мы подобрали на улице, не вывалилась, ее не потеряли, нет, и водитель не случайно затормозил как раз напротив того места, где она лежала. Все было просчитано! Я не удивлюсь, если наш разговор в машине прослушивался, и кто-то за секунды перед тем, как мы остановились у арки, аккуратно смял и положил на асфальт страницу из «Горизонтов грядущего». Мы должны были ее увидеть и мы ее увидели, должны были поднять, так и произошло. Без лишних слов нам намекнули, из-за чего именно разгорелся сыр-бор.
– Хлипкая конструкция, – осторожно заметил Юра.
– Они
Нина взяла за уголок лежащий на вершине бумажной горы лист и продемонстрировала мужу.
– Еще одна страница из рукописи Осина. Разлеглась на самом виду. И это уже не просто намек, это указание. Согласен?
– Пожалуй. – Юра выпрямился и подошел к жене. – Но если его оставили здесь, значит, он им не нужен, в нем нет ничего важного. Кстати, а что там?
– Сейчас прочитаю.
В крови и обмане женщина дивная
Взлетит в поднебесье.
Умна, величава, науки подвластны.
Страсть лишь сжимает сердце ее.
Когда в дальнем пути увидит обман,
Признает за правду все то, чего нет.
Страсть ей закроет глаза.
– Абракадабра, – поморщился Юра.
Глава 7
Вывод
– Никакая это не абракадабра, – осудила мужа Нина. – Екатерина II и «потемкинские деревни». Вот о чем говорит Нострадамус!
– Ну, это еще как посмотреть, – бросился в спор Юра. – Мишель де Нотр Дам это глаголет или товарищ Осин выпендривается.
– Какая богатая лексика, – дала уничижительную оценку его эскападе супруга. – Заслушаешься!
– А если по-существу? – не сдавался Юра.
– А если по-существу, то думать следует о другом. Ты прав, налицо противоречие: с одной стороны нам недвусмысленно указывают на «Горизонты грядущего», как причину всех неприятностей, с другой – разбрасываются страницами из нее. О чем это говорит? Только об одном: прежнее наше умозаключение неверно, и книга Осина тут ни при чем.
Юрий Максимович Камзолкин понял, что пришел его звездный час.
– Ты ошибаешься, любимая, – вкрадчиво сказал он.
– То есть?
Нина была удивлена, что чрезвычайно порадовало Юру. Все-таки он тщеславен, что скрывать, есть грех. Но он с ним будет бороться. Потом. Когда-нибудь.
– Они не оставляют нас в покое потому, что нужных страниц они в рукописи не обнаружили.
– Чепуха какая-то! – воскликнула Нина. – Куда же они делись? – и посмотрела на свою сумку. Она хотела что-то сказать, но Юра приложил палец к губам. Выхватив из кармана ручку, он написал на листке перекидного календаря: «А вдруг нас подслушивают? Пойдем погуляем». Нина взяла карандаш и тоже стала писать: «А дверь?». Юра вырвал листок, скатал в шарик и бросил в урну, после чего подмигнул заговорщически:
Конец ознакомительного фрагмента.