Чужого поля ягодка
Шрифт:
Пятое: одеть это худющее мосластое существо во что-нибудь, желательно чистое и новое, что скроет от нормально упитанных людей сие вопиющее безобразие, которое мы тут имеем вместо положенного замужней даме округлого женственного тела.
И, наконец, шестое, но не последнее: отвести эту упёртую вредину вниз и должным образом накормить полноценной едой, а не сомнительной заменой в виде солнечных ванн и уворованных у обычных людей излишков энергии… — пока она, вредина, ещё не отвыкла окончательно от правильной, богами заповеданной для человеческих желудков пищи, приготовленной умелыми поварами.
Пункт
Ну не любила Миль, будучи ярко выраженной «совой», рано вставать. Особенно не имея уважительной на то причины… Вот ежели б там, внизу, за «их» столиком у окна сидел ненаглядный муж… Нет, ну до чего же вкусно пахнет… на все два этажа. Если не на весь Город. Погоди-ка… А ведь не может сюда доноситься аромат свежевыпеченного хлеба, да ещё в такой концентрации — не пекут горожане хлеба, только коржики-булочки… Так это же ментофлёр, «запах» Бена!
Миль метнулась мыслью вниз, нашла — и обволокла, прильнула всей своей соскучившейся до потери благоразумия сущностью к его сути, к нему, родному, желанному…
Отклика, однако, не случилось. Это почему?! Не разбирая дороги, Миль помчалась на первый этаж, и через миг ворвалась бы в зал… Если бы всего за пару метров до дверей её — «Минуточку… Не так быстро, фэймен», — не перехватили, рискуя здоровьем, несколько крепких пареньков. И, как Миль ни дёргалась, её развернули в противоположную сторону и быстренько водворили в небольшую комнату, битком набитую включёнными мониторами и ещё какой-то техникой…
— Спасибо, ребята. Очень хорошо сработали. Миль, успокойся, — Рольд сделал знак, и её отпустили. От неожиданно обретённой свободы Миль пришла в себя и смогла уразуметь, что ничего страшного с ней не делают — просто слегка попридержали. — Ну? Ты уже в состоянии думать? Или опять со всех ног полетишь в расставленную ловушку?
Ловушка? Миль всмотрелась в мониторы: в битком набитом зале весело и торопливо завтракали перед занятиями школьники. А в уголке — ИХ уголке — возле окна, как Миль и мечталось, без всякой спешки и даже несколько задумчиво что-то жевал её долгожданный муженёк.
— Да тут он, тут, ты же видишь. Расслабься уже. Если не наделаешь глупостей, вскоре вы будете вместе. Но… — многозначительная пауза, — вдруг тебя элементарно ловят на живца? И если ты сейчас со всей дури влетишь в капкан, то винить тебе будет некого. Или ты думаешь, что, раз охотников не видно — так их и нет?
И Миль поняла. На живца, значит. На её собственного мужа. Ай, молодцы… Верно рассчитали. Если бы не эти мальчики, которым она, кажется, успела-таки наставить синяков, её уже сейчас нежно уводили бы под белы рученьки… а скорее даже — уносили бы. Винясь, Миль прижала руку к груди, и, выразительно похлопав глазками, склонила голову в поклоне. Мальчишки стеснительно заулыбались:
— Да ничего страшного, фэймен…
— Нам это вместо зарядки… И синяки, как медали.
— Ага — мы ими хвастаться будем…
Неизвестно, до чего
— Ладно, на любезности времени нет. Миль. Сейчас ты вместе с моими волчатами тихо и незаметно покинешь нашего «Дракошу», а твой муж останется здесь, спокойно доест свой завтрак и уйдёт в неизвестном направлении. Погуляет по Городу, избавится от «хвоста» и явится туда, куда мы тебя доставим. Всё ясно? Или у тебя есть другой план?
Планов у неё не было. У неё была только тоска… и надежда. А ещё появились, наконец, кое-какие мысли: прежде чем недоумевать по поводу мужниной безответности, следовало дать себе труд вспомнить о собственноручно вывязанных защитных Узлах, в числе коих не только «Недотрога», но и «Путаница», которая рассеивает ВСЕ жизненные показатели. Стало быть, и менто рассеивает тоже. Бен её под таким прикрытием просто не чуял.
«А ты уверен, что ему удастся уйти от «хвоста»? Я мало смыслю во всех этих гениальных технических решениях, но, если к противнику относиться всерьёз и со всем уважением, всегда надо предполагать худшее. Представь, что Контроль пошёл на крайние меры. Так есть у Бена шанс?»
Рольд задумался.
— А ведь ты права. Если все эти слухи правда… то Бен должен быть «инфицирован» с ног до головы, и его найдут, даже если он разденется догола и сбреет причёску.
«А избавиться от «инфекции» своими силами возможно?»
— Вообще-то да — если подозревать Контроль в таких играх и если иметь под рукой биосканер: он вычистит организм от любой «инфекции», было бы время.
Миль задумалась: Бен ведь тоже не дитя, раз назначил ей здесь встречу, то на что-то рассчитывает? Надо надеяться, он уж как минимум «почистился», прежде чем идти сюда?
«Будем думать, что Бен сделал всё от него зависящее, и снова инфицировать его они не успели. Каким образом они могут за ним следить?»
— Ну, — Рольд широко и гордо улыбнулся, — электронная слежка им в «Дракоше» не поможет: мои ребятки хоть и любители, но фанаты конченные, контрабандные новинки со всей страстью отслеживают, я сам не всегда понимаю, о чём они между собой болтают, когда в этих своих ненаглядных железках ковыряются. Так что — на всякую хитрую гайку найдётся свой болтик с крутой резьбой. Через окно на нас любоваться могут, а прослушивать — нет. А вот агенты в зале наверняка сидят. Я даже имею кое-кого на примете. Видишь во-он тех интеллигентных дядечек? Может, конечно, это и простые голодные горожане, что зашли в кафешку перекусить перед рабочим днём, но Раф их не знает. А он обычно помнит в лицо всех своих постоянных клиентов.
Бен на экране никуда не спешил, а большинство школьников уже организованно покидали зал, собираясь на занятия. Став в пустеющем зале очень заметными, взрослые, на которых указал Рольд, один за другим тоже заканчивали завтрак и выходили. Однако на смену им приходили другие и тоже делали заказ. Обслуживали их быстро, и у них не было особых причин задерживаться за столиками… Они и не задерживались. Но и столики долго не пустовали…
— А у Рафа сегодня будет неплохая выручка! — хохотнул один из мальчиков, сидевших за пультом и показал на экран: бармен-хозяин, бросив взгляд в камеру, чуть заметно покачал головой.