Чужой клад
Шрифт:
— Жену Ульяна здесь так никто и не увидел; говорят, она давно умерла. А сынок его, похоже, немногим лучше отца: ни разу не навестил родного дядю, а за наследством вот приехал.
— Но, может быть, Яков Валерьяныч сам не хотел видеть своего племянника, обижался на него из-за отца.
— Ну да Бог с ними, какое нам дело до этих Худоярских? Мы ведь не собираемся их поместье покупать.
Разговор перешел на другие темы, потом Анастасия Михайловна занялась хозяйственными хлопотами, а внучке велела заканчивать вышивку алтарного покрова к празднику Троицы.
Но у Полины не шел из ума разговор о проклятом поместье, да и впечатление
Почему-то ей захотелось непременно поехать на прогулку верхом в одиночестве. Девушка с легкой досадой сознавала, что ее влечет из дому любопытство: вдруг где-то в окрестностях повстречается этот загадочный новый сосед.
Бабушка неохотно отпускала Полину одну на дальние прогулки, опасаясь, что внучка, любившая быструю езду, может упасть с лошади или, отъехав слишком далеко, встретить на дороге каких-нибудь лихих людей. Наверное, и в этот раз бабушка стала бы возражать против одинокой прогулки, но тут Полине помог случай: в гости к Анастасии Михайловне неожиданно заехали жившие по соседству супруги Воронковы. Эта пожилая чета старинных деревенских помещиков отличалась редкой назойливостью, и для Полины их визиты были сущим наказанием. Ее раздражало бесконечное покашливание и покряхтывание Ивана Харлампиевича Воронкова и выводило из себя бестактное любопытство его жены Улиты Гурьевны. Поэтому, едва завидев у крыльца коляску с незваными гостями, Полина громким шепотом обратилась к Анастасии Михайловне:
— Бабушка, Воронковы пожаловали! Общаться с ними — выше моих сил, и я отправляюсь на прогулку. И пожалуйста, не возражай!
— Ладно уж, я тебя понимаю, — улыбнулась Анастасия Михайловна. — Хотя ты недооцениваешь Улиту Гурьевну: она всегда знает все новости и может дать много советов по хозяйству.
— Это уж, бабушка, твой крест — выслушивать ее новости и советы, а меня уволь!
— Ишь ты, птица какая! Смотри только, не носись галопом и не улетай слишком далеко.
Полина рассмеялась, чмокнула бабушку в щеку и умчалась через заднее крыльцо во двор, где старый конюх Ермолай подал ей оседланную кобылку Фанни.
Разгорался ясный солнечный день, располагавший и к прогулке, и к бодрым мыслям, и к приятному созерцанию нарядной весенней природы. Первые несколько минут Полина бездумно ехала куда-то вперед по проселочной дороге, поглядывая по сторонам и просто радуясь хорошему дню и ощущению собственной свободы.
Но потом какое-то смутное беспокойство прокралось ей в душу, и она вдруг поняла, что невольно сворачивает с дороги в сторону имения Худоярских. Девушка не стала таиться от самой себя и решила, что, раз уж ее неизвестно почему заинтересовал новый сосед, то не следует подавлять этот интерес, а лучше пойти ему навстречу. Ибо, лишь узнав Худоярского поближе, она сможет понять, действительно ли в нем есть что-то загадочно-роковое
Худояровка находилась от Лучистого на порядочном расстоянии, и Полина пустила Фанни резвой рысью, желая поскорее достичь цели своего маленького путешествия. Впрочем, девушка отнюдь не была уверена, что встретит нового соседа где- нибудь на границе его владений, а приблизиться прямо к его дому она бы не решилась.
Когда Полина заехала в рощу, примыкавшую к Худояровке, солнце вдруг скрылось за тучами, и погода, столь ясная с утра, начала стремительно портиться. Подул резкий ветер, зашумели кроны деревьев, а у Полины с головы слетела шляпка. Соскочив с лошади, чтобы поднять легковесный головной убор, готовый катиться вслед за порывами ветра, девушка попала каблуком на замшелый камень, поскользнулась, подвернула ногу и, вскрикнув от боли, упала прямо в сырую от росы траву.
Фанни испуганно заржала, и ей тут же ответила ржанием другая лошадь. Полина подняла голову и увидела выехавшую из-за кустов на дорогу открытую коляску, в которой сидел не кто иной, как новый хозяин Худояровки.
Девушка невольно смутилась, хотела встать, но при первом же движении скривилась от боли и прикусила губу, чтобы не застонать.
Худоярский велел кучеру остановиться, выпрыгнул из коляски и, подбежав к Полине, спросил:
— Что с вами, сударыня?
Девушка взглянула в его блестящие оливково-зеленые глаза и сдавленным голосом ответила:
— Я подвернула ногу. Надеюсь, это не вывих и не перелом.
— Попробуйте опереться на мою руку и встать, — предложил Худоярский.
С его помощью Полина поднялась с земли, даже сделала пару шагов, но тут же снова скривилась и застонала от боли. Худоярский обнял ее за талию и слегка прижал к себе.
— Пожалуйста, помогите мне сесть на лошадь, я доеду домой, мне здесь недалеко, — сказала девушка, отводя взгляд в сторону.
— Вам ни в коем случае нельзя сейчас ехать верхом, — возразил Худоярский, продолжая ее обнимать.
— Ничего, я доберусь; моя Фанни — смирная лошадка, она объезжена под дамское седло и хорошо знает дорогу домой.
— Нет, сударыня, я не могу допустить, чтобы вы подвергались такой опасности, — заявил Худоярский и вдруг, подняв Полину на руки, отнес ее к своей коляске и осторожно опустил на сиденье.
— Что вы, сударь, зачем, — пробовала протестовать Полина, но у нее это получалось довольно вяло.
— Наверное, вас смущает, что мы с вами не представлены друг другу? — спросил новый сосед и, щелкнув каблуками, слегка поклонившись, объявил: — Позвольте отрекомендоваться: Киприан Юлианович Худоярский, дворянин, новый владелец сего заброшенного поместья. А вы, вероятно, обитаете где-то по соседству?
— Да, в Лучистом. Моя бабушка — Анастасия Михайловна Томская.
— О, я слыхал об этой почтенной даме. Но позвольте узнать ваше имя?
— Полина Евгеньевна Ромина.
— Значит, мы с вами соседи и, стало быть, должны помогать друг другу, — улыбнулся Худоярский. — До Лучистого вам ехать далековато, а мой дом тут рядом, за рощицей, и в нем хозяйничает экономка Василиса — старая знахарка, она осмотрит вашу ногу и сразу определит, нет ли трещины в кости. А уж потом я отвезу вас на коляске домой, а мой кучер Федот позаботится о вашей лошади. Уверяю вас, мадемуазель, другого выхода все равно нет.