Чужой престол
Шрифт:
— Но ты тоже здесь.
— Это уже неважно. Созовут без меня, как только поймут, что всё получилось, ловушка захлопнулась. Принцесса не сможет позвать императора незамедлительно, сам понимаешь, это невозможно. В результате когда до Арена дойдёт весть о происходящем, в Альтаке уже будет избран новый король, и менять его — значит, организовывать дворцовый переворот. Да и зачем? Актон Вестериус в качестве короля устроит многих, я тебя уверяю. А император — разумный человек, он не станет затевать в соседней стране революцию. Не факт, что позволит оставаться здесь Анастасии, но это и не обязательно. Главное —
— Но Анастасия ведь может всё рассказать, — недоумевал Огден. — Она…
— Что она может рассказать? — перебил его Роланд. — Принцесса не знает, где мы, и посмотри правде в глаза — догадаться крайне сложно. Она может сообщить о попытке убить её при помощи шаманской магии, но все свидетели здесь — больше никто не сможет поведать никаких подробностей. Обвинять в чём-то Актона Вестериуса просто смешно — против него нет ни одного доказательства. Естественно, в том случае, если мы все так и останемся в лабиринте. Если выберемся, их будет навалом.
Огден слушал это всё и морщился — ему не нравилось, конечно. Но Роланд не был склонен к приукрашиванию действительности: ситуация, в которую они попали, действительно была очень сложной.
— Но император ведь сможет определить влияние чужеродной магии Дома, как только перенесётся во дворец, — наконец, возразил Огден, и Роланд даже обрадовался, услышав от своего подопечного умную и дельную мысль. — Он не может не почувствовать!
— Конечно, император почувствует, — сказал подошедший к ним Риан с усмешкой. — И что же он почувствует? Что маг Дома вмешался в процесс функционирования дворца и заставил всех уснуть, распылив по комнатам сонные травки. Вот и всё. А дальше могло быть что угодно. Нас могли банально убить и закопать. Почувствовать, что мы тут, внутри лабиринта, нереально. Для того, чтобы это понять, его придётся разрушить, а это сложно даже для Арена.
— Почему в таком случае этим планом не воспользовались сразу? — спросил Огден, и Роланду показалось, будто он от отчаяния сейчас схватится за волосы. — Зачем было зачаровывать фрейлину? Я слышал, как ей пересказывал эту историю Нортон, и до сих пор не понимаю, зачем. Можно же было сразу засунуть нас всех в лабиринт?
— Магию Дома заговорщики уже использовали, — объяснил канцлер. — Когда пытались убить меня. Почему не получилось, они так и не поняли. Следовательно, они понимают, что чего-то не учли. Это обыкновенная логика, Огден — если не вышло с одним, а оно изначально считалось самым верным, значит, надо попробовать с другим. Решили использовать шаманскую магию и провернуть ситуацию с фрейлиной, в которой при любом исходе можно было бы привлечь императора и пожаловаться ему на тебя — то ты жениться не хочешь, то подвергаешь её высочество опасности, а может, и убить пытаешься. Если бы половина совета министерств заголосила, требуя твоего ухода, сдался бы даже Арен.
— Теперь я понял, — буркнул Огден, кивнув. — Кошмар какой-то, с какой стороны не взгляни… Значит, сейчас на совете изберут нового короля и канцлера, и принцесса ничего не сможет сделать?..
— Ну-у-у… — протянул Роланд и быстро усмехнулся, вспомнив Томаса Ротергейла. — Боюсь, что Актон Вестериус не учёл очень, очень многого. Но это мы узнаем, только когда выберемся отсюда. Риан, всё готово? Никого в пути не потеряли?
— Никого,
Анастасия
Когда Вестериус вышел, прихватив с собой гвардейцев и служанок, принцесса для начала спалила одно из кресел. Целиком, до пепла. И только потом, распахнув окно и заставив то, что осталось от ни в чём не повинного предмета мебели убраться из комнаты на улицу, рухнула на пол и серьёзно задумалась.
Что ей делать?
И где Роланд с остальными?
Какой вопрос более важен, кстати? Лично для принцессы был важнее второй, но она отлично понимала, что где бы ни был канцлер, она не способна ему помочь. А вот от её дальнейших действий наверняка зависит многое.
Нужно тянуть время — так есть шанс, что, во-первых, Роланд всё же выберется оттуда, куда его засунули — если его, конечно, не убили, но в это Анастасия не верила. Её Роланда не так легко убить! И во-вторых, информация о ситуации в Альтаке может дойти до императора — а если сюда перенесётся дядя Арен, заговорщикам не удастся реализовать свои планы. Он не даст.
Анастасия не имела понятия, как у Эрнеста была организована отчётность, но не сомневалась, что речь там наверняка шла об определённом временном промежутке. Если император не получит информацию из Альтаки в привычное время, пошлёт дознавателей — проверять, что случилось. А потом и сам вмешается.
Скорее бы! Дядя Арен сейчас был последней надеждой Анастасии. Хотя…
Воспоминание вспыхнуло в ней, как фейерверк над водопадом в горах Триоро, куда её возил Огден. И Анастасия, всхлипнув от невнятной надежды, вскочила на ноги.
Томас Ротергейл!
Да, нет никакой гарантии, что он не участвовал во всём этом безобразии, что устроили Вестериусы, но она в любом случае ничем не рискует. Актон Вестериус и так понимает, что принцесса отлично осознаёт происходящее и не считает его невинной овечкой — просто не имеет доказательств его вины. А если Ротергейл ни при чём, стоит заиметь хотя бы одного союзника среди всего этого кошмара, раз остальные неизвестно куда делись.
Хорошо, что Томас когда-то дал ей номер своего браслета связи. Сейчас он оказался единственным, который на экране её браслета показывался как доступный — остальные числились отключёнными.
— Очень рад вас слышать, принцесса, — откликнулся Ротергейл после первого же сигнала. — Извините, проекцию включать не буду — я во дворце, сижу в зале, куда вас, насколько я знаю, тоже пригласили.
— Весьма настойчиво пригласили, айл Ротергейл.
— Не сомневаюсь, — он хмыкнул. — Говорить мы можем свободно — я повесил защиту, никто не услышит.
— Вы в курсе, что канцлер неизвестно где? — тут же поинтересовалась Анастасия, не выдержав: этот момент всё же беспокоил её сильнее всего. — И король тоже. А заодно и почти все мои люди.
— Почему же неизвестно где? Я догадываюсь, где. На мой взгляд, это очевидно. Думаю, и ваш дядя тоже догадается, если до него всё же доберутся мои люди. К сожалению, это непросто и небыстро.
— И где же?! — почти заорала Анастасия, в ужасе вытаращив глаза, когда Ротергейл ответил:
— В лабиринте, разумеется.