Чужой среди своих. Чужой среди своих
Шрифт:
Мир послушно сжимается — есть только двенадцать метров сорок сантиметров прямого коридора, цель и три точки лазерного прицела, сходящиеся на затылке цели в одну. И все же аверс был хорош — непонятно как он понял, что за его спиной открывается дверь, но действовать начал незамедлительно. Что не говорите, но у молодости, помимо недостатков, есть еще и немало достоинств. И хорошая реакция — одно из них.
Вот только никакой реакции уже не хватало. Всего-то и делов, что заряд попал не в затылок, а над левым ухом, ну и кому от этого легче? Дальше проделал что-то вроде тройного прыжка с места, но все же успел подхватить падающее
Ну и полоски на шкуре что ли пересчитать…
Крепкий парень. И прыткий. Во только проявлять резвость с встряхнутыми попаданием травматической пули мозгами надо медленно и плавно. А то первая попытка покинуть кресло, куда я его усадил, мигом заканчивается освобождением желудка от содержимого прямо в предусмотрительно поставленный ему на колени тазик.
Что ж, теперь, когда подопечный обнаружил, что крепко привязан за руки к подлокотникам, а ногами к ножкам кресла можно и спокойно поговорить? Оказывается, нет, шустрый объект обнаруживает пристегнутый к воротнику сосок «медузы» и от души к нему прикладывается, что мигом приводит к повторному сеансу пуганья многострадального тазика. Кажется, я переоценил умственные способности объекта… или кинетическую энергию пули? Всё-таки «маузер» пистолет длинноствольный, а двенадцать метров расстояние небольшое…
Ну вот, наконец до него дошло, что вода в трубочке не для того чтобы пить, а так — рот прополоскать, и можно переходить к общению. И тут объект опять проявляет небывалую резвость и пытается перехватить инициативу.
— Рад приветствовать Вас у себя в гостях, располагайтесь как дома, я полностью в вашем распоряжении, — криво ухмыляясь прямо в установленную передним на каминной полке камеру (я расположил хозяина в глубоком кресле лицом к зеву камина), заявляет этот нахал. Зуб даю — он уже понял, что ему в уши воткнуты наушники которые неузнаваемо искажают мой голос. Готов поспорить на что угодно — у коллеги есть готовые сценарии на все возможные случаи и сейчас ему надо только угадать — кто вдруг рискнул познакомиться столь близко. Ну что ж, облегчим ему задачу, заодно посмотрю, есть ли у него заготовка и на мой случай.
— Привет. — И называю длиннющий пароль, предназначенный именно на этот невероятный случай — личную встречу «дня и ночи».
— Но почему?! — в совершенном обалдении шепчет Аверс, но потом спохватывается и бубнит не менее длинный отзыв.
— А ты что думал, все твои усилия по подготовке беспорядков останутся незамеченными? Вроде финансирования и снабжения оружием противоборствующих сторон попеременно, или слив им совершено секретной информации? Постоянного закрывания глаз на грешки администрации и Кампании. Парень, ты долго и старательно раскачивал лодку и у тебя теперь есть очень немного времени, чтобы объяснить свое поведение, а то у меня палец на спуске уже устал.
Крепкая смена растет, однако, начни он юлить и оправдываться, или пытаться купить свою жизнь, то не исключено, что я бы действительно нажал на спуск — со странной отстраненностью понял, что эти три дня войны изменили меня очень сильно. Но в ответ Аверс просто опять посмотрел прямо в камеру, даже показалось, что он видит не объектив, а меня, смотрит прямо в глаза.
— Я
Приходится вставать и снимать с полки нужную папку, а из нее вытаскивать указанные листочки. Надо же это древние плоские голограммы, я такую древность только в музее видел. Три минуты пыхтя, матерясь и ошибаясь, вычисляю в каком порядке их сложить и какие из листиков лишние.
По одному складываю листики между собой, старательно смачивая их водкой и разглаживая так, чтобы внутри не оставалось разводов. Если это правило не соблюсти, или сложить неровно, никакого текста в результате не будет.
Наконец с «приклеиванием» последнего листика появляется содержимое, и я буквально выпадаю из реальности.
— Реверс… Реверс, ты меня слышишь? — толкается в сознание посторонний сигнал, но я не в силах отвести взгляд от огня пожирающего только что прочитанные слова. Наконец, последний листик скукоживается и гаснет, оставляя после себя только запах горелого пластика. Поднимаю взгляд от этого зрелища и вздрагиваю — опять эти глаза смотрят на меня в упор, но на этот раз они полны тоски.
— Реверс, и как теперь жить дальше? — «Черт, не сломался бы парень…»
— Как жить, кого любить и ненавидеть — решишь сам, — и бросив вызов через визоры: — Крокодил? Поставь, пожалуйста, «А8» через четыре минуты и по своим каналам свяжись с нашими пятнистыми друзьями — пусть прогонят это по внутренней трансляции. Надо ребятишкам дать наше понимание ситуации и последствий. О-кей? Вот и ладушки.
Вкладываю в руку Аверсу на треть выдвинутый канцелярский нож, все же освобождать его в таком настроении не стоит — неизвестно что выкинет, то ли драться полезет, то ли застрелится, а так, пока стропу перепилит, будет вполне в форме, а уж дальше пусть сам решает.
— Вот, держи, если не сможешь освободиться, не переживай — обход охраны через пять часов, я открою три двери на этаже, по правилам они должны будут вскрыть и все остальные. Что до твоих душевных переживаний, то решай сам, бо я тебе не мама. Вот только песенку послушай. — И, переключив наушники на нужную частоту, постарался как можно скорее выскочить на улицу. Что-то мне конкретно не по себе стало — проклятые строчки все висели перед глазами, а извечный вопрос: «Как жить дальше?» действительно начал становиться на ребро.
Уже на выходе меня застигли первые слова песни.
Свои своих из-под брони косили. Не хочется ни верить, ни служить. И все же без Москвы жила Россия, без армии России не прожить.«Проект «Малая земля…»
Интересно — что они имели в виду? Неудачный десант в прошлом веке, «запасную площадку» на случай если метрополия потеряет суверенитет, а дело к тому идет, или недоброй памяти «Новороссийск»?
«Аналитическая записка N…