Чужой. Чужие. Чужой-3
Шрифт:
Дул сильный ветер. Паршивая атмосфера, хотя гораздо лучше, чем была до того, как заработали атмосферные процессоры. «Непригодна для дыхания» — таково было первоначальное заключение. Затащив тележку внутрь, он включил тумблер, чтобы убрать трап и закрыть дверь.
Васкес меряла шагами транспортер. Бездействие в боевых условиях было для нее невыносимо. Ей необходимо сжимать в руках оружие и видеть цель. Она знала, что ситуация требует тщательного анализа, и это подавляло ее, так как она вовсе не была аналитиком. Ее методы были простыми, окончательными и не включали в себя разговоры. Но ее ума хватало на
Временами ее пальцы сжимались, словно лежали на пусковом устройстве смарта. Это зрелище заставило бы Рипли нервничать, если бы она и так уже не была напряжена, как заведенная до предела пружина старинных часов.
Это продолжалось до тех пор, пока Васкес не почувствовала, что должна что-то сказать или начать рвать на себе волосы.
— Ладно, мы не можем ударить по этим тварям. Мы не можем спуститься вниз группой, мы даже не можем вернуться в транспортере, потому что они вскроют его, как банку горошка. Но почему бы не сбросить туда несколько канистр с Си-Эн-20? Парализовать все это гнездо? У нас его достаточно, чтобы сделать всю колонию необитаемой.
Хадсон умоляющими глазами обвел всех.
— Слушайте, парни, надо сматываться отсюда, идет?
Он посмотрел на стоявшую рядом женщину.
— Я согласен с Рипли. Пусть превращают всю колонию в детский манеж, если хотят; но мы сейчас убираемся и вернемся с боевым кораблем.
— Ты что струсил, Хадсон, — Васкес прищурилась.
— Струсил! — он даже выпрямился от неожиданности. — Мы вляпались здесь по уши. Никто не говорил, что мы можем попасть в такую переделку. Я буду первым добровольцем в следующей экспедиции, но я хочу иметь подходящее снаряжение, чтобы справиться со всем этим. Это не усмирение толпы, Васкес. Ты пытаешься дать пинка какой-нибудь заднице, а они откусывают твою ногу.
Рипли повернулась к оператору смарта.
— Нервный газ может не подействовать. Откуда мы знаем, как он влияет на эту биохимию? Может, они только чихнут. А может, он им даже доставит удовольствие. Я проткнула брюхо этой твари, выгоняя ее из шлюза, и это не произвело на нее особого впечатления. Пришлось поджарить ее, включив двигатели корабля.
Она прислонилась спиной к стене.
— Мы должны убраться отсюда и с орбиты разбомбить колонию и то большое плато, где мы впервые нашли корабль, на котором чужие явились сюда. Это единственный надежный выход.
— Подождите минуту, — Хранивший молчание во время всей это дискуссии Берк внезапно ожил. — Я не допущу подобных действий. Вы превышаете свои полномочия.
— А вы не думаете, что это неординарная ситуация? — прорычал Хадсон. Он указал на свою перевязанную руку и свирепо посмотрел на представителя Компании.
— Ну, конечно.
— Тогда почему вы против применения ядерного оружия? — настаивала Рипли. — Вы теряете колонию и одну процессорную станцию, но в вашем владении остается еще девяносто пять процентов мощностей по преобразованию атмосферы, и вы сможете работать на остальной части планеты. К чему колебания?
Почувствовав в ее голосе вызов, представитель Компании заговорил мягче.
— Ну, я понимаю, что все вы очень взволнованы.
— Ребенок мертв, Берк, и только вы этого не заметили.
Рипли решительно отказывалась понять его.
— Все, что я прошу, — убеждал он, — это то, что пора взглянуть на ситуацию в целом, если вы понимаете, что я имею в виду.
Она скрестила руки на груди.
— Нет, Берк, я не понимаю. Он торопливо заговорил.
— Прежде всего, это сооружение стоит больших денег. Мы ведь говорим о целой колонии. Даже если забыть о стоимости нового строительства. Уже одни только расходы на транспортировку огромны, а процесс преобразования атмосферы на Ахеронте только начинает приносить плоды. Действительно, атмосферные процессоры полностью автоматизированы, но они все же нуждаются в регулярном надзоре и обслуживании. Поскольку на планете не будет никаких жилищ, придется держать на орбите несколько кораблей-гостиниц для персонала. Это повлечет за собой такие дополнительные расходы, которые даже трудно представить.
— Пусть пришлют мне счет, — Рипли даже не улыбнулась. — У меня есть текущий счет. Что еще?
— Другая причина такова, что мы впервые столкнулись здесь с такой формой жизни. И мы не вправе уничтожить ее. Это будет невосполнимая утрата для науки. Мы можем никогда не встретить их снова.
— Да, это было бы ужасно.
Она расцепила руки.
— Вы что. все забыли, Берк? Помните, как вы обещали мне, что, если мы найдем здесь чужих, мы уничтожим их и забудем об интересах науки. Вот почему я никогда не любила иметь дело с администрацией: у этих парней очень избирательная память.
— Мы не можем так поступить, — протестовал он.
— Оставьте.
— Да, оставьте, — Васкес, словно эхо, повторила слова Рипли. — Посмотрите на нас.
— Может, ты хочешь продолжить? — влез Хадсон, — Мы уже сыты, парень.
— Слушайте, Берк, — Рипли явно была недовольна. — У нас было соглашение. Мне кажется, я выполнила ваши требования. Мы прилетели сюда, чтобы получить подтверждение моего рассказа и выяснить, почему оборвалась связь между Землей и Ахеронтом. Теперь у вас есть подтверждение и объяснение для Компании, а я получила оправдание. Теперь пора убираться отсюда прочь.
— Знаю, знаю.
Он положил руку ей на плечо, стараясь, чтобы это не было фамильярным жестом и, отвернув ее от остальных, понизил голос.
— Сценарий изменился. Нужно быть готовым не поддаваться первому впечатлению, нужно сдерживать свои естественные эмоции. Надо знать, как использовать свое преимущество. Мы уцелели здесь, теперь надо выжить там, на Земле.
— К чему вы клоните, Берк?
Он не заметил холода в ее глазах или просто сделал вид, что не заметил.
— Все, что я пытаюсь сказать, это то, что это очень важно, Рипли. Я имею в виду, действительно важно. Мы никогда не встречали таких существ прежде и вряд ли встретим потом. Их сила и жизнеспособность просто невероятны. Их нельзя уничтожить просто так вместе с теми возможностями, которые в них заключены. Надо понять, как можно обращаться с ними, а не взрывать их.