Чужой
Шрифт:
Лимузин, кажется, уехал. Или же его переставили, чтобы громоздкий членовоз не препятствовал проезду милицейского транспорта, эмчээсовцев и кареты скорой помощи…
Дарию еще раньше усадили в какую то серую иномарку; двое незнакомых с виду мужчин увезли ее в неизвестном направлении.
Парвиз тоже куда то исчез. Может, находится в офисе и дает показания приехавшим на место ЧП ментам. Или еще чем то занимается таким, что важно именно в эту минуту и именно при нынешних обстоятельствах…
Краснов закурил, сделал несколько
К нему за все это время так никто и не подошел.
Ни менты, которые с включенными крякалками и проблесками съезжаются к месту происшествия, ни кто бы то ни было еще.
Да и жильцы, как ни странно, не интересуются — а что это вы тут молодой человек делаете? Народ ходит вокруг какой то пришибленный… Никто ничего не понимает толком — что за стрельба? что здесь делают менты и пожарники? и что вообще произошло?..
Он бросил взгляд не циферблат часов — дядя презентовал ему «командирские». Упст… а э т о что такое?
Несколько секунд он с изумлением разглядывал цепочку, которая была закреплена на его правом запястье, чуть повыше ремешка с часами.
Хорошо знакомая ему вещица: эту витую золотую цепь с довольно крупным «бриликом» он видел у Дарьи; она носила ее в качестве украшения на лодыжке правой ноги. Ну и ну! Когда это, интересно, она успела нацепить эту штукенцию ему на руку? Да так ловко, что он и не заметил?! Наверное, в лимузине это произошло, когда она сидела рядом и держала его за руку…
Он ощутил на себе чей то взгляд. Именно физически ощутил, как будто кто то слегка толкнул его в спину. Бросил окурок в урну, медленно обернулся….
Какой то молодой человек, одетый в темные брюки и легкую ветровку, косо мазнув по нему взглядом, резко повернулся на каблуках и ходко направился к торцу здания…
И вот что интересно: он, этот южной наружности парень, внешне очень здорово походил на того джигита, об чью голову Дмитрий однажды разбил бутылку шампанского…
— Блин… — пробормотал Краснов, коснувшись рукой лба. — Глючит, что ли? Фигня какая то… не может такого быть.
Он проводил взглядом этого молодого человека вплоть до того момента, как тот скрылся из виду, свернув за угол соседнего жилого дома.
«Еще один капитальный залет, Димон, — подумал он про себя отстраненно. — Не успел приехать в Москву, как с ходу угодил в какие то «разборы»…
Краснов посмотрел в сторону офиса, возле которого суетились какие то люди, среди которых были и сотрудники милиции в форме.
Поискал взглядом единственного, — кроме увезенной отсюда «персидской принцессы» — человека, которого он знал в лицо — Парвиза Искандарова, хозяина офиса и владельца сгоревшей иномарки.
Можно было бы, конечно, подойти поближе и у кого нибудь спросить про Парвиза…
Но у этого человека, надо полагать, и без Дмитрия Краснова сейчас проблем хватает.
«Ну и чего ты дожидаешься? — спросил он у себя. — Сматывай
Взял со скамейки свою дорожную сумку — хорошо, что он не забыл ее, когда вылез из салона.
И неспешной походкой направился в сторону прохода между двумя жилыми зданиями; как и прежде, никто не пытался его остановить, никто не стал расспрашивать его, кто он, откуда и как здесь оказался…
Глава 4
Вольф прозвонил своему куратору по линии МВД подполковнику Романенко сразу же после окончания очень непростого разговора, который состоялся во вторник утром на квартире у Пауля Аристэ.
Звонил он на мобильный. Романенко, выслушав его просьбу, сказал, что сегодня — то есть во вторник — он занят и что он сам перезвонит и скажет — «где и когда».
Бочаров смотался домой в Желдор: следовало переговорить с женой, которой уже завтра утром вместе с их сыном предстоит вылететь авиарейсом компании «KLM» в Роттердам. Где их ждет пересадка на другой, «дублинский» рейс.
Для Милы такой поворот оказался тоже достаточно неожиданным. Но подруга, к счастью, не стала устраивать истерик — надо, так надо, какие могут быть «дебаты».
Велев жене собираться в дальнюю дорогу, Бочаров уехал заниматься неотложными делами.
Первым он прозвонил по мобильному своему самому доверенному лицу — Пауку. Следом пообщался — опять же, по телефону — с Антоном Снаткиным, который в их столичной организации считается нынче главным идеологом. А заодно и ответственным за public relations, за пиаровское сопровождение проводимых с подачи руководства НСО акций.
Эти двое, в свою очередь, быстренько обзвонили тех камарадов, имена которых назвал Вольф.
Около четырех пополудни Вольф и еще с полдюжины соратников собрались в частном домовладении на окраине Лыткарино — это город в ближнем Подмосковье, рядом с Люберцами. «Вождь» провел с камарадами инструктивное совещание. Каждый из присутствовавших на этой встрече получил четкое задание, сформулированное как по месту, по целеполаганию, по количеству участников, так и с привязкой к конкретному времени исполнения — сейчас важно действовать не только решительно, но и синхронно, слаженно, как единое целое.
Вольф в тот вечер сделал еще одно крайне важное дело: распределил между соратниками часть «спонсорских» бабок, полученных им от Пауля Аристэ. Борьба с чурками и ЗОГом, конечно, благое дело. Но жизнь нынче так устроена, что без денежной смазки любые благие начинания почти гарантированно обречены на провал…
Звонок от Романенко застал Бочарова в дороге. Он возвращался из Шереметьево, где примерно час назад закончилась посадка на авиарейс в Роттердам. К этому моменту самолет, на борту которого его близкие отправились за кордон — возможно, на очень длительный срок — уже взмыл в воздух и взял курс на запад.