ЧВК "Пересвет". Книга третья
Шрифт:
— Ataque! — рявкнул амбал, продолжая держать нас на мушке.
— Произошла атака, вашество.
— Это я и так понял. Переводи дальше.
— Quien lo hizo? — вскричал Маркус.
— No lo se! Las camaras no funcionan! Solo he oido pasajes de la Radio.
— Непонятно, чьих рук это дело. Камеры перестали работать, — переводил сказанное Шеф.
— Que se oye ahora? — не унимался Маркус.
— Что слышно сейчас?
— Nada. Silencio…
— Ничего. Тишина.
— Нам срочно нужно к дому Алессандро! — рявкнул
Маркус понял мои слова и мои намерения без знания русского языка. Он рванул мимо амбала, наплевав на ствол винтовки. Мы бросились за ним, держа ладони раскрытыми. И это, чёрт возьми, сработало! Мы выскочили из дома, быстро преодолели двор, выскочили на дорогу.
Вдалеке, на повороте, мелькнули габариты удаляющегося автомобиля. Со стороны семейства Марии не доносилось ни звука. Бледный Маркус бросился к дому, мы последовали за ним — за удаляющимся автомобилем мы всё равно бы не успели.
Ворвавшись в дом, я увидел Маркуса, стоящего посреди столовой. Вокруг царила полная разруха. И лежали тела. Убиты были все — мужчины, женщины, дети. Убиты без единого выстрела. Убиты мощными ударами, разносящими в дребезги черепа и кости, пробивающим насквозь грудные клетки и выбивающими мозги, не хуже дробовика.
Алессандро лежал на пороге, с распростёртыми руками, в одной из которых был зажат пистолет. Точнее лежало его тело, а голова находилась в дальнем углу столовой.
Мне сложно было представить того, кто мог совершить столь беспощадное зверство. В нём определенно не было ничего человеческого. В нём не было даже ничего звериного, потому что звери не убивают без необходимости, а мне сложно было представить необходимость, ради которой убивают беззащитных детей и женщин.
— Это всё мы видели на базе контрабандистов в Колумбии, — сказал Шеф.
— Es un demonio… — сказал Маркус. Из его горла вырвался истошный крик, и он рухнул на колени. Его пальцы гладили чёрные, как смоль волосы мёртвой девочки, которой раздробили грудную клетку. — Me salve, y el me siguio y vino a buscarme… Pero los encontre! Mi familia!
— Это демон, — слова Шефа звучали зловеще, переводя слова Маркуса слово в слово. — Я спасся, а он выследил и пришел за мной… Но нашёл их! Мою семью!
Глава 25
Маркус стоял на коленях, запрокинув голову и смотрел в потолок пустым взглядом. По его лицу текли слёзы. А вокруг лежали тела, не так давно бывшие дружной шумной латиноамериканской семьей. В воздухе витал запах крови и страха.
— Душераздирающее зрелище, — пророкотал Дамьян, отвернувшись к окну.
С ним было сложно не согласиться.
— Вашество, это какая-то чертовщина! — негромко говорил Шеф.
— Это немыслимая жестокость, — сказал я. — Но сделана она руками человека.
— Что будем делать?
Я задумался. Сложно было мыслить критически в подобной обстановке.
— Давай выйдем на воздух, — сказал я. — Тут моя голова
Мы вышли из дома. После нескольких глубоких вздохов ко мне снова начала возвращаться ясность мысли.
— Маркус сказал, что к Алессандро приехали крупные покупатели.
— Потенциальные покупатели, — поправил меня Шеф.
— Получается, что Алессандро знал, кто к нему едет, — сказал я.
— Или знал того, кто отправил тех, кто устроил эту кровавую баню.
— Остаётся вопрос — зачем? Какой смысл в этой жестокости?
— Передел сфер влияния, личные тёрки, не сошлись в цене… — начал перечислять Шеф, загибая пальцы на руке.
— Или наше присутствие, — сказал я.
Шеф посмотрел на меня внимательным взглядом.
— Ты слышал, что сказал бедолага Маркус. Бойня в доме очень похожа на то, что произошло на перевалочном пункте контрабандистов. Не всё крутится вокруг нас, вашество.
— Возможно ты прав. Возможно, это только домыслы, — согласился я нехотя. — В любом случае, пока мы не узнаем кто это сделал, мы не поймём причины…
— Мы здесь не за этим, вашество. Мы здесь для того, чтобы найти мадам Злючку, — одёрнул меня Шеф.
— Да, ты прав. Снова прав, — кивнул я. — Но мы не можем бросить бедолагу Маркуса вот так.
— Равно как нельзя помочь всем.
Это была правда. Жестокая правда. Дурацкая черта моего характера — помочь всем, кому только возможно. И зачастую она заглушала, отодвигала на второй план здравомыслие.
— Давай сделаем так, — сказал я после некоторого раздумья. — Попробуем дать Маркусу наводку на тех, что убил его семью.
— И как же нам это сделать? — нахмурился Шеф.
— Попробуем отследить транспорт, на котором свалили убийцы, — сказал я, зло ухмыльнувшись.
— Ты же понимаешь, что Маркус погибнет в этой вендетте?
— А ты думаешь, ему хочется жить?
Мы вернулись в фальшивый дом, под котором было спрятано оружие. Шефу пришлось постараться, чтобы убедить охранника пропустить нас к камерам видеонаблюдения. Но после некоторых доводов он всё же согласился. Впрочем, нам это мало что дало — изображения с камер в момент приезда напавших не поступало.
— Пустая трата времени, вашество, — проворчал Шеф.
— Предположим, они знали, что этот квартал построен не просто так, — сказал я. — Вряд ли они ехали и глушили все камеры на своём пути.
— Хм… — Шеф задумчиво почесал подбородок. — Нам нужен доступ к дорожным камерам Рио-де-Жанейро…
— В точку, дружище! — похлопал я Шефа по плечу. — Бери свой терминал и устанавливай сеанс защищённой связи. Подключим наших коллег!
Сказано — сделано. Мы расположились прямо в фальшивой гостиной фальшивого особняка. Пока Шеф проводил какие-то манипуляции с терминалом, я сидел на фальшивом, но жутко удобном диване и размышлял над произошедшим. Хмурый Дамьян сидел в соседнем кресле и думал о чём-то своём.